Аргонавтика

250  Раньше бывала, дни проводя за пределами дома
     В храме Гекаты, где жрицей была она у богини.
     Этих людей внезапно заметив, Медея вскричала,
     Возглас ее Халкиопа услышала. Тотчас служанки,
     Прялки и пряжу забросив, смотреть гурьбой побежали.
255  Следом пошла Халкиопа и вдруг сыновей увидала.
     Руки от радости к небу подняв, она речи лишилась.
     Юноши стали мать обнимать, утешать ее нежно,
     Ласково с ней говорить, а она им печально сказала:
     «Больше не следует вам искать путей неизвестных,
260  Без защиты оставив меня. Вас боги вернули!
     Бедная я! Какое наитие злое вселило
     По указанию Фрикса отца в вас тоску по Элладе?
     Мне же он, умирая, в сердце лишь муки оставил.
     И для чего захотели вы в город идти Орхомена?
265  Что бы ни было в нем, но ради богатств Афиманта
     Как решились вы мать оставить на горькое горе?»
     Так говорила она. Эет выходит последним
     В двери покоев вместе с своей супругой Идией.
     Дочери голос она услыхала. Двор многолюдный
270  Шумом наполнился. Одни трудились усердно
     Возле туши большого быка, другие кололи
     Тут же сухие дрова и воду грели в купальнях.
     Заняты были все, прилежно царю угождая.
     Между тем Эрот невидимкою* в воздухе мчался.

275  Грозный овод на телок так молодых нападает.
     Овод, кого пастухи именуют коровьим стрекалом.
     Быстро Эрот в сенях за дверным косяком, перекинув
     Лук, из колчана стрелу вынимает, полную стонов.
     После, через порог перепрыгнув легко и незримо,
280  Зорко глядя, у ног завертелся возле Ясона.
     Перья стрелы посреди тетивы удобно приладил
     И, тетиву оттянув руками обоими, прямо
     Цель поразил, в Медею попав. Она онемела.
     Сам же Эрот обратно, чертог высокий покинув,
285  Громко смеясь, улетел. Стрела же в деве засела,
     В сердце глубоко запавши огнем. Медея стояла,
     Взоры кидая навстречу Ясону. Вдруг поневоле
     Прочь улетели устало разумные мысли. Забыла
     Дева про все, лишь душу томила сладостной болью.
290  Так бывает, когда за прялкой женщина, сидя,
     Хворост подбросит сухой в очаг еще не потухший,
     Чтобы в ночь для себя домашний свет приготовить,
     Встанет слишком близко к огню. Вдруг огромное пламя
     От головни незаметной с хворостом все истребляет.
295  Так, под сердцем Медеи таясь, любовь запылала
     Ей на погибель. Нежные щеки или бледнели,
     Иль покрывались румянцем, против воли рассудка.
     А когда для них еду приготовили слуги,
     И пришельцы успели умыться в теплых купальнях,