Арденны

Вдруг кто-то легонько прикоснулся рукой к его плечу. Что такое? Он даже не слышал, как подошли к нему сзади. Называется, часовой, предался воспоминаниям, а ведь предупреждал капрал — держи ухо востро. Джон застыл на мгновение, не зная, повернуться, нет, или сразу стрелять. Но сзади приятный женский голос сказал негромко:

— Привет, ты что, испугался, что ли? А еще часовой…

— Я испугался? Как бы не так! — Джон обернулся.

«А чудеса под Рождество случаются, — мелькнуло в голове. — Только что мечтал о брюнетке вроде Барбары Стэнвик — и вот она. Как говорится, нежданно-негаданно. Однако неплохо все начинается. Может, и немцев отобьют, и индейка под соусом все-таки будет».

Она стояла молча, глядя на него большими зеленоватыми глазами. Темные, промокшие волосы прилипли ко лбу. Американская форма, на плече — санитарная сумка.

— Ты кто? А ну-ка документы, — Джон отступил на шаг, вспомнив о своих обязанностях. — Что тут делаешь?

— Я медсестра, из седьмого бронетанкового, нас немцы отбросили у Ставелота. Вот мои бумаги, — она достала из нагрудного кармана документы, протянула их Джону.

Он взял, развернул, прочел.

— Значит, мисс Кейт Стивенс, верно? — взглянул на нее строго.

— Да, — она смущенно улыбнулась.

«Черт возьми, красавица! Лизи рядом с ней каракатица, да и только, да и зачем она, эта Лизи. Пусть с Биллом прохаживается».

— Здесь что делаешь? — тем не менее он старался держаться холодно.

— Я же говорю, — ответила она, пожав плечами, — нас отбросили немцы, мы ушли в лес, со мной еще были четверо солдат, один раненый. Они ушли на север, к генералу Брэдли, а мне сказали, здесь госпиталь рядом. Так я туда иду, разве нет? — у нее в глазах мелькнула тревога. — Я, может быть, неверно иду? Сбилась с дороги?

Было видно, она искренне расстроилась, и Джон поспешил успокоить ее.

— Есть там госпиталь, за станцией, — сказал он. — Толком не знаю, какой только. Но здесь ходить нельзя, — он сдвинул брови. — Здесь запретная зона, ты не знаешь, что ли? Я тебя пропустить не могу. Так что иди в обход или лучше обожди, пока оцепление снимут.

— Но ведь это долго ждать, я так устала, — у нее в глазах мелькнули слезы, — двое суток в лесу, маковой росинки во рту не было. И так страшно! У меня на глазах танк немецкий наше орудие вместе с расчетом в землю впечатал, только кровавые ошметки остались. Ведь через станцию быстрее, — она умоляюще посмотрела на него.

«С такими глазами да фигуркой по фронтам бегать, что ее понесло?» — подумал он сочувственно.

— А ты, это, — он подошел ближе, — там, в госпитале, что, на время или постоянно будешь?

— Я не знаю, — она пожала плечами, — если меня там возьмут, останусь, конечно.

— Да, возьмут, — он решительно мотнул головой. — Там сестры нужны, я знаю. Раненых-то много, немец давит…

— Как думаешь, прорвется? — спросила она с затаенным страхом.

— Не прорвется, — уверенно ответил Джон. — Все говорят, скоро подкрепления прибудут, так что мы их отбросим, не сомневайся. Ты думаешь, отчего тут секретность такую развели? А? Вот то-то, — он прищелкнул языком. — Ждут это самое подкрепление.

— Ну, все-таки можно мне пройти? — она прикоснулась тонкими, озябшими пальцами к его рукаву. — Я быстро пробегу, никто и не заметит.

— Да не положено, — Джон отмахнулся, прошелся туда-сюда. Потом повернулся к ней.

— Если не возражаешь, я к тебе в госпиталь потом загляну? — спросил как бы невзначай. — Прогуляемся. Ты сама-то откуда родом?

— Из Чикаго.

— Ясно. Я так и понял. У меня дружок оттуда, мы с ним в карты режемся, он так же тараторит, как и ты. Все северяне куда-то торопятся. А мы в Миссисипи говорим протяжно. Нам спешить некуда, городки маленькие, все под рукой, все рядом. Ну, так приду? — он взял ее за локоть и притянул к себе. — Согласна?

— Хорошо, приходи, — она улыбнулась, как ему показалось, ласково. — Я буду ждать.

— Тогда беги, — он легонько хлопнул ее по попе, — и побыстрее, как бы капрал тебя не застукал, он у нас мужик склочный. А я скоро сменюсь, так увидимся.

— Спасибо, до встречи, — она чмокнула его в щеку и заспешила через пути. Юркнула за вагоны.

«Так-то лучше, — подумал Джон. — Соображает, девчонка, видать, с мозгами. Другая бы так и пошла по рельсам. А навстречу — капрал. Здрасьте, приехали — и под арест за нарушение приказа под самое Рождество. Было бы обидно. А теперь — скорее бы пришел этот чертов Эштон, который меня сменяет. Ну и капрал вместе с ним. А то много дел появилось, некогда тут стоять».

Осторожно ступая по снегу, Маренн пробиралась за вагонами, прислушиваясь. Где-то рядом, с другой стороны, прокричал мужской голос.

— В районе Коо пущен под откос эшелон. Бомбу заложили прямо под поезд!

Ему ответил другой, нервный, визгливый.

— Это диверсанты! Диверсанты! Второй взрыв за сегодня! Похоже, помощь не придет!