Ардагаст и его враги

   Русальцы уже не стояли между двумя дикими охотами, и оба конунга свысока, но без вражды глядели друг на друга. Мгер протянул рунный меч Марободу со словами:

  -- Возьми дух своего меча, великий конунг. Я вижу, душа твоя уже очистилась для этого.

   От сиявшего рунами клинка вдруг отделилось его точное подобие и, переливаясь в лунном свете, перелетело прямо в руку старого воителя, враз словно помолодевшего.

  -- Где римляне? - деловито спросил он и, выслушав ответ Вангиона, сказал: - Нужно собрать всю конницу и разбить Хищный легион. Потом вернемся и ударим на легионы кесаря. Лишь бы до этого времени продержался Эбуродун! Я с дружиной тоже поскачу на север, а ты, Катуальда, помогай городу, не давай покоя Нерону с его полчищем.

   Тень недовольства легла было на гордое лицо Катуальды. И тут кто-то крикнул:

  -- Бычья скала открывается!

   Заплывшие землей за пять веков камни рассыпались, открывая озаренный изнутри красным пламенем вход, - будто в само пекло. Из пещеры показалась колесница, запряженная парой вороных коней. На ней стоял, обвязав вожжи вокруг пояса, крепкий, хотя и изрядно располневший воин с окладистой черной бородой, в кожаном панцире с большими бронзовыми бляхами. Поверх бронзового шлема блестел серебряный венец. Потрясая мечом, мертвый царь что-то выкрикивал на языке, не понятном здесь даже волхвам. Почуяв волю, буйно ржали кони. А из глубины пещеры, перекрывая все звуки, несся громовой бычий рев.

   Двенадцать русальцев стали в ряд, выставив вперед жезлы. Черные кони яростно бились о золотистую преграду, что едва держалась, колеблясь и давая разрывы, которые наскоро стягивали Лютица с Миланой.

  -- Нам их долго не удержать. Злая сила идет прямо из пекла, - сказал Вышата.

  -- Да. Там есть проход вглубь земли, в Хель. Закрыть бы его, пока оттуда никто не лезет. В пещере сейчас только мертвецы и Бык. Но как войти? - наморщил лоб Теобальд.

  -- А вы их выпустите, - вмешался Маробод. - Катуальда! Ты молод, силен, возьми на себя царя. А я погоню эту медную скотину... прямо на римлян! Это будет славная охота. Эх, залежались мы с тобой в курганах! Живые, все назад!

   Никто не подверг сомнению его право приказывать. Живые отошли за замерзший поток. Два мертвых царя, Катуальда и Бустерон, устремились навстречу друг другу. Снег не издавал звуков под призрачными копытами и колесами, но боевые кличи и ржание коней огласили долину. Вслед за колесницей из пещеры выбежали пятеро дружинников-призраков с мечами и копьями, а за ними - Медный Бык.

   Раскаленное докрасна медное чудовище изрыгало огонь из разинутой пасти. Снег таял и обращался в пар под его копытами. В страшном реве слышались голоса десятков людей, изжаренных живьем в медном чреве. Неодолимой, потусторонней мощью веяло от налитых металлических мышц и громадных рогов. А посредине лба черным пламенем горел знак этой силы, знак хозяйки преисподней - железный треугольник вершиной вниз.

   Никто из живых не встал на пути чудовища. Но дикая охота Маробода быстро отрезала его от людей. Оказалось, что огонь и жар Быка вовсе не страшны мертвым, зато их стрелы, копья и клыки их собак опасны для медной твари. А уж рунный меч поверг ее в ужас. С отпором людей Медный Бык еще ни разу не сталкивался. Отчаянно ревя, он помчался к выходу из долины, а охотники - следом за ним. В пещеру тут же вошли русальцы вместе с Мгером, Теобальдом и волхвинями.

   Тем временем мечи гота и венета со звоном скрестились. Бустерон точным движением выбил оружие из руки врага. Едва закрывшись щитом от следующего удара, конунг не смог удержаться в седле. С довольным хохотом чернобородый венет развернул колесницу и погнал спешенного противника. Внезапно тот развернулся, отцепил от пояса секиру и метнул ее. Лезвие рассекло ремень, связывавший дышло с ярмом. Кони помчались дальше, оставив позади колесницу и потянув за собой царя. Прежде, чем тот успел обрубить поводья, конунг настиг его и ударил острым умбоном щита в висок. Под торжествующие крики собравшихся Катуальда отсек Бустерону голову его собственным мечом и высоко поднял ее. В следующий миг и голова, и тело исчезли. Кровавый и распутный царь венетов умер второй раз, и уже навсегда. Лишь старинный меч остался в руке конунга.

   Пятеро дружинников-венетов бросились к Катуальде, думая об одном: отомстить за своего царя и погибнуть. Они были жестоки, но не трусливы, и не хотели выбирать между пеклом и жалкой долей неприкаянных призраков. Но не успели они добежать до своего врага, как на них обрушились всадники из его дружины. Все пятеро пали под мечами готов, и призрачные тела их развеялись без следа.

   Из пещеры тем временем доносился гул, крики, вход в нее по-прежнему светился огнем. Катуальда махнул рукой своим воинам, и те, спешившись, двинулись к Бычьей скале.

   Превозмогая слабость, вместе с ними шел Ардагаст с Огненной Чашей в руке. Что бы ни случилось в скале с его соратниками, его долг - встретить солнечным огнем нечисть, если та попробует вырваться из пещеры. Рядом шла Ларишка, готовая биться вместе с ним, а если нужно - подхватить Чашу из его рук.