Арбитр

Вместо столовой я направился к себе. Хотелось помыться и переодеться в чистое. И только я стянул пропотевшую майку, как в дверь постучали.

Внутреннее зрение Взятого следа я теперь поддерживал круглосуточно, а потому, повернувшись к двери, сразу получил ответ на интересующий меня вопрос.

Открыв её, попал в цветочное облако и уловил смущённое ойканье.

— Игорь, — протянула Ксения, — ваши тесты…

Вместо ответа я сделал единственную разумную вещь.

Сгрёб её в охапку и поцеловал.

Глава 24

Учёная изобразила секундное сопротивление, и тут же растаяла, как горячий шоколад, в моих руках. Она вдавила меня в комнату и захлопнула дверь ногой. А потом, не переставая целовать меня, начала торопливо срывать с себя одежду.

Пиджак первым улетел прочь. Блузка под моим напором брызнула в разные стороны пуговицами, словно картечью. Ксения попыталась возмутиться, но я подхватил её под ягодицы и поднял в воздух. Запустил руку под юбку, коснулся нежной кожи и крепко сжал. Девушка хрипло застонала и укусила меня за шею. Её ладони задержались на моём лице, пробежали по плечам и спине.

Оба обвила ногами мою поясницу, торопливо подтягивая юбку наверх. А я, удерживая её одной рукой, расстегнул лифчик. Грудь, словно заждалась, выпрыгнула наружу. Мягкая и такая притягательная. Аккуратное прикосновение, и немедленная реакция. Девушка утопила своё лицо в ямке на моей шее, сдерживая громкий стон.

— Пожалуйста, пожалуйста!.. — зачастила она.

Прижав её спиной к стене, я держал её на весу крепко, но бережно, не желая причинить по неосторожности вред. Ксения же сдерживаться не пыталась.

Мы образовали одно целое, и она отреагировала со страстью, многократно приумножая мои собственные эмоции. С жадностью целовала меня, кусала губы и оставила бы следы ногтями на моей спине, но они не смогли пробить мою шкуру.

Лишь когда первый спазм сотряс её тело, я позволил себе опустить девушку, чтобы одним рывком сорвать с неё юбку. Учёная пискнула, но лишь сильнее прижала мою ладонь к своей коже. Направляя и подталкивая.

— Да! Ещё! Ещё!

Меня уговаривать не пришлось.

Грубо развернув её к себе спиной, приподнял, компенсируя разницу в росте, и…

Она зажала рот руками, сдерживая крик. Прикусила пальцы левой, а правой обхватила меня за шею. Каждое движение заставляло её дрожать и выгибаться. Мы выдыхали почти синхронно — хрипло и с шумом.

Нас накрыло одновременно, и, помотав головой, я с нежностью опустил её на пол. Ксения переступила на подгибающихся ногах, провела рукой по мокрому лицу, убирая волосы назад и облизнула губы.

— Койка заправлена не по уставу, — с хрипотцей произнесла она. — Придётся…

— Наказать? — усмехнулся я, подхватил её в одно движение и бросил на кровать.

* * *

Никифор просматривал результаты утренних тестов и не мог поверить своим глазам. Потому что сочетание таких показателей физически не должно было умещаться в одном человеке.

Пиковая скорость Матвея на дорожке составила 78 километров в час. Для сравнения Ксения Анатольевная указала референсные значения. Обычный человек — от 12-и до 20-и километров в час. Лучший зафиксированный результат принадлежал Усейну Болту — 44 километра в час. Что ещё больше поразило, полковника это тот факт, что Матвей бежал с указанной скоростью больше минуты. В отличие от десятисекундного спринта прославленного ямайца. И, судя по комментарию учёной, мог это делать и дальше.

Максимальный жим лёжа — 700 килограмм. И результат мог бы быть выше, просто на грифе закончилось место. Обычный человек — от 70-и до 120-и килограмм. Лучший зафиксированный результат принадлежал Джимми Колбу — 599 килограмм. И это на раз. Матвей выжал двенадцать.

Учитывая записи с видеокамер во время штурма борделя и бизнес-центра, Никифор не сомневался, что у того оставался солидный запас сил.

Не менее впечатляющим оказалось время реакции испытуемого: 77 миллисекунд на свет, 56 миллисекунд на звук и 49 миллисекунд на электрокожный раздражитель. У обычного человека показатели составляли: 100-200, 120-150 и 100-150 миллисекунд, соответственно.

Однако полковник лишь отметил эти значения и пошёл дальше по отчёту.

В следующей секции документа Ксения Анатольевна углубилась в биологию и медицину. И понимать её стало гораздо тяжелее. Там фигурировали такие термины, как аденозинтрифосфат — источник энергии в теле человека. Количество АТФ у Матвея зашкаливало. Или как необласты, так называемые стволовые клетки. Их показатель также значительно превосходил среднестатистического человека. Или как теломераза — фермент, обеспечивающий удлинение теломер и жизни клеток, соответственно. Этот фермент усиленно вырабатывался телом Матвея, что в теории должно было привести, если не к биологическому бессмертию, то к сильному замедлению старения.

Эхокардиография показала, что частота сердечных сокращений снижена, минутный объём кровообращения значительно увеличен, а стенки сердца гипертрофированы. Количество гемоглобина в разы превосходило обычные значения. Из объяснений учёной это должно было обеспечить повышенный транспорт кислорода в крови, а значит, хорошую выносливость.