Арбатская повесть

«Гибель «Марии» вызвала большое волнение во всей стране. Царское правительство решает во что бы то ни стало поднять корабль. Не надеясь на свои силы, оно пригласило японцев и итальянцев. Дредноут лежал на 8-саженной глубине вверх килем, и подорванный нос его на несколько саженей зарылся в мягкий ил Северного рейда… Колоссальное тело дредноута занимало почти треть ширины бухты.

Итальянцы, осмотрев корабль, отказались от подъема, а японцы предложили крайне сложный способ подводной заделки и постепенного разворачивания линкора на грунте. Договорная сумма исчислялась до 10 млн. рублей. В комиссию по рассмотрению японского предложения поступила также записка А. Н. Крылова (ныне академика), в которой он предлагал описанный выше способ. Смелое предложение подтвердилось расчетами, не оставлявшими сомнения в его реальности. Комиссия остановилась на предложении Крылова. За осуществление его взялся корабельный инженер, старший судостроитель Севастопольского порта Сиденснер. Техническое бюро под руководством инженера Бехтерева, медицинская, механическая часть, кессонщики, такелажники, водолазы образовали подъемную партию в составе до 300 человек. Оборудован под управление, службы, амбулаторию, склады, мастерские, мощное компрессорное и электротехническое хозяйство специальный понтон, установленный над самой «Марией».

Работы быстро двинулись вперед. Над днищем корабля установлено несколько колодцев, выходящих на поверхность воды, из колодцев откачана вода, так что на дне их днище линкора осушилось, и к днищу прикреплены шлюзовые трубы, взятые с постройки мостов. В трубы нажали воздух, днище «Марии» внутри труб вырезали, и кессонщики проникли внутрь корабля. Наступили кропотливые дни заделок изнутри всех днищевых и бортовых отверстий, которые обнаруживались по мере отжатия воды из корпуса.

Примерно через месяц после начала работ, когда я первый раз спустился по шлюзовой трубе внутрь корабля, уже одно из котельных отделений наполовину было отжато. Колоссальное впечатление производило это котельное отделение — целое подводное озеро площадью до 300 кв. метров. Мы плавали по нему на плоту. Над нашими головами висели котлы дредноута, весом каждый по 50 т. Тусклый свет электрических лампочек не может рассеять бросаемую ими тень, и в высоте, и по сторонам едва различается чудовищное переплетение каких-то гигантских труб, цилиндров, решетчатых площадок, опрокинутых вниз головой механизмов. Сырой, сжатый до 1¹/₂ атмосфер воздух спирает дыхание; жарко, все тело покрывается потом. Могильная тишина удручает, и звонкая, внезапно упавшая сверху в воду капля оглушает, как выстрел над ухом.

К концу 1916 года все кормовые отсеки были отжаты, и корма всплыла на поверхность. С носом же возникли большие затруднения, так как по мере его отжатия корабль начал валиться на бок. Пришлось рефулером накачать в нос до 2000 т песку, и только тогда остойчивость судна была восстановлена. В 1917 году весь корабль всплыл на поверхность и был отведен ближе к берегу для выравнивания крена, дифферента и удаления броневых рубок и надстроек, мешающих вводу в док».