Аракчеев

В письмах к М. В. Храповицкому Алексей Андреевич предстает совсем непохожим на того мрачного, бездушного солдафона, каковым нарисован он в подавляющем большинстве мемуаров своих современников. «По большим нынешним хлопотам я сделался и перед вами виновным, но простите меня великодушно; но севоднишней день есть день моего удовольствия в прошлом году, как я в пошевнях приехал к вам, любезному другу, и потом, отправяся в Гарусово, стал чувствовать покой и отдохновение. Здоровье мое опять хуже стало становиться; а труды не уменьшаются. Я же не умею иначе служить, как только изо всего усердия. Но прошу тебя, любезного друга, уведомь меня откровенно хотя, не слыхал ли ты опять обо мне брани; я, кажется, стараюсь нынеча всем все делать, кто только чего попросит. Также бывшие наши у меня соседи, Пыжев и Мильковы[97], не бранят ли меня и довольны ли моим с ними обхождением и чтивством». Так писал Аракчеев Храповицкому 28 марта 1799 года. Михаил Васильевич мог бы как-то скрасить его однообразную столичную жизнь, но он почти безвыездно проживал в своем имении.

Иногда в свободное от службы время Алексей Андреевич посещал П. И. Мелиссино, к которому не переставал испытывать чувство великой благодарности за то, что тот принял его когда-то на учебу в кадетский корпус. С восшествием на престол императора Павла Петр Иванович, не имевший при Екатерине в последние тринадцать лет ее царствования никакого продвижения по службе[98], пошел вверх. 11 ноября 1796 года новый император пожаловал генерал-поручика Мелиссино в генерал-аншефы. Когда некоторое время спустя данный чин был заменен на генерала рода войск, П. И. Мелиссино стал именоваться генералом от артиллерии.

6 декабря 1796 года Павел I повелел генералу П. И. Мелиссино командовать русской артиллерией вместо уволенного в отставку Платона Зубова, хотя и не назвал его в своем высочайшем приказе генерал-фельдцейхмейстером[99]. 27 февраля 1797 года П. И. Мелиссино был назначен инспектором по артиллерии в Петербурге и Москве.

Петр Иванович уже не стыдился, как прежде, принимать в собственном доме Аракчеева — напротив, даже зазывал его к себе. Старик очень гордился тем, что именно он направил способного молодого офицера на путь, где того ждала блестящая карьера. «Ваши способности давно уже заставляли меня предвещать то, что ныне сбывается, — писал Мелиссино Аракчееву 16 июня 1797 года. — Вы, я думаю, помните еще, что я вам говорил после того экзамена, на котором вы знанием своим удивили господина Эпинуса, также и то, чего желал и что предсказывал я вам, отпуская вас на службу к государю». Петр Иванович напоминал Алексею Андреевичу о том времени, когда в бытность свою директором корпуса назначил его служить в Гатчину. Было это в 1792 году. Прошло всего пять лет — и мир как будто перевернулся, теперь Аракчеев покровительствовал Мелиссино, и Мелиссино почитал его за своего благодетеля, время от времени адресуясь к нему с различного рода просьбами.

«Любезный сын! — обращался Петр Иванович к Аракчееву 25 апреля 1797 года. — Я надеюсь, что вы употребите посильное свое старание к оправданию моему, обстоятельства самого дела довольно ясно показывают, что с моей стороны ни малейшего упущения не было, а потому вам и нужно только, избрав удобное время, объяснить оныя и тем увенчать все те одолжения, за которые не престану хранить вечную благодарность, называясь милостивый государь, вашего превосходительства покорнейшим слугою П. Мелиссино.

Пожалуй, дражайший друг и любезнейший сын, не замедли обрадовать меня ответом».

К началу декабря 1797 года здоровье 73-летнего генерала от артиллерии резко ухудшилось, и 5 декабря он подал императору Павлу прошение об увольнении от должностей на период болезни. Однако выздороветь Петру Ивановичу было уже не суждено — 26 декабря того же года он скончался. Похоронили его в Лазаревской усыпальнице Александро-Невской лавры. В 1800 году скульптор М. И. Козловский, творец многих прекрасных произведений, создал надгробие на могиле генерала П. И. Мелиссино, которое среди знатоков искусства считается шедевром этого жанра.

Помимо Храповицкого и Мелиссино, Аракчеев также поддерживал дружеские отношения с Федором Ивановичем Апрелевым, уступившим ему в 1792 году свое место при наследнике престола в Гатчине. Павел тоже не забыл способного артиллериста и, став императором, щедро вознаградил его за таланты чинами и должностями. Встретив начало Павлова правления капитаном, Апрелев стал к концу его генерал-майором.