Аптекарь в СССР

— Скажи Вероника, а невесты у вас на районе есть?

— Конечно.

— Понимаешь, я очень хочу познакомиться с симпатичной девушкой для серьёзных отношений.

— Не поможешь?

— Гы. Постараюсь.

— Так чего время тянуть? Вы привлекательны, я — чертовски привлекателен. Давай тесно дружить в сексуальном плане.

Ох, плохо Ваня знает женское сердце! Так ли надо было сказать? Так подойти? И началось…

— Дурак! Ты что, охренел? — от возмущения полетели слюни, но лицо барышни при этом было по-коммунистически серьёзным.

Оппаньки! Идиотская ситуация! Ваню как холодной водой окатили. Похоже, по-собачьи не будет!

Эта дамочка вообще нормальная или нет? И тут же музыка послушно отозвалась на мысли обескураженного Саблина бодрым голосом Льва Лещенко:

Прощай! От всех вокзалов поезда
Уходят в дальние края…
Прощай! Под белым небом января,
Мы расстаемся навсегда!

Прощай! И ничего не обещай,
и ничего не говори.
А что б понять мою печаль
В пустое небо посмотри!

Лай-лай! Ла-ла-ла-ла-ла-ла-ла-лай!
Ла-ла-ла-лай! Ла-ла-ла-ла-лай!

Надрывался от неразделенной любви популярный всесоюзный певец, терзая душу.

«Чего тут такого? Я что, денег, что ли, взаймы прошу? Нет! Всего-навсего — дружить! Эка невидаль! Какая мерзость! И куда катиться этот мир?», — с грустью подумал Ваня и пошел пробовать на слабо следующую кандидатку. В надежде на авось. Там все проходило в том же духе.

— Девушка, как Вас зовут?

— Янина!

— Очень приятно, Нина. Я Ваня!

— Дурак!

И тут в пролете. Вот как раньше людям было легко и просто: «Мадам — вы необыкновенная, а нонче революция, так когда же Вы будете моей?». И дело в шляпе. А тут бьёшься лбом об стенку и никакого эффекта! Эх, нет сейчас былого романтизму!

Необыкновенно. Непостижимо. Наверно, тут какая-то ошибка. Следующая! Объект по классификации «М-Ж» тянет на твердую тройку. Для тех, кто позабыл, напомним, что классификация «М-Ж» расшифровывается как «Морда-Жопа».

— Ваше имя!

— Надежда!

— Умрете последней?

— Да я сорок первый размер ботинок ношу, а ты мне такое говоришь! Подлец ты, а не человек!

Перебор. Не оценили юмора. Не так-то просто разобраться в поэзии сердца. Ох не тот нынче пошел женский пол, совсем не тот. Почему-то все эти дуры были уверены, в расчёте на свою мнимую сексуальную привлекательность, что впереди их ждет светлое будущее. Типа «я буду с Колей потому, что он хороший пацан, у него классный мотоцикл, и он потом бросит пить, воровать и буянить». Этого не в силах объяснить сам Эйнштейн. Молодость. Беспечность в мыслях. Пустяковый взгляд на вещи.

Вот, такой, блин, финал. Он же не мазохист. Так что позднее парень, практикуясь в балабольстве, только рассказал девушкам парочку приличных анекдотов типа:

Рабиновича исключили из партии за несколько возмутительных выпадов:

1) когда секретарь партбюро зашел к нему в кабинет, там висели портреты Андропова и Брежнева.

— Почему ты до сих пор не снял этого дурака? — спросил секретарь.

— Которого? — спросил Рабинович.

2) увидев пышные похороны очередного члена Политбюро, Рабинович сказал:

Какое разбазаривание народных средств! Я бы за эти деньги все ЦК похоронил!

3) секретарь спросил Рабиновича, почему он не был на последнем партсобрании.

— Если бы я знал, что оно последнее!

Но даже это не помогло. Вот и все. Стратегия: «Какой я хороший, похвалите меня!» не сработала. М-да. Вот так и расстаешься со своими розовыми иллюзиями. Лишь улыбки были ему наградой. «Женщины носят чулки и колготки, они равнодушны к проблемам культуры. 20 % из них идиотки, 30 % — набитые дуры, 40 % из них психопатки. Это нам в сумме дает — 10 % имеем в остатке. Да и из этих-то выбрать непросто!». Облом! Зря из себя умника корчил. Политические анекдоты рассказывал. Наивный чукотский юноша. Забыл, что здесь главный приз встреча с покойным Ильичом?

В общем, по итогу танцевального вечера Ваню ждал полный пролет. Хоть пой: «Вот уже который год, мене милка не дает. Отодрал вчера со зла я соседского козла». Распутным не место среди строителей коммунизма. «Наши сестры пики-сабли востры!»