Аптекарь в СССР

— К сожалению, старость не радость. Вот и сейчас ее прихватило. А помощница Сима, как на грех в деревню уехала. Один я остался на хозяйстве. А врач сказал ей продукты нужны диетические и деликатесные. А деньги, как на зло, все на сберкнижке. Вот баба Фрося и вспомнила, что вы любитель дорогих напитков. Есть у нее один виски дорогой, иностранец подарил. За лечение. У нас же настоящих ценителей вокруг нет. А этот виски и заграницей его не всякий пьет. Не всем по карману. Ну тут не до жиру. Сменять бы его на продукты. Мясо, колбасу, масло, сметану. Не пожалеете.

— Вай, как нехорошо получается! — Запричитал армянин, который уже пожалел, что связался с незнакомым парнем. — Ладно, маладэц, что старшим помогаешь. Неси свой виски, поглядим что можно сделать.

Что же, принести дело не долгое. И через час Ваня принес одну бутыль. Он не очень-то переживал. Бутылка была как новая, даже лучше. Вот наклейка уже немного выцвела, но сразу видно, что давно вышла из типографии. Запаянную пробку только эксперт определит, что вскрывали.

— А «Белая лошадь»! — цепкие глаза Армен заметно погрустнели. — Это обычный виски. Ну да баба Фрося в них не разбирается, так что понятно, что она приняла его за дорогой.

— Вообще-то, — Ваня указал на свой штамп на этикетке, — нам сказали, что эту небольшую партию делают только на одной винокурне в Шотландии, только для своих. И там одна бутылка стоит 120 долларов, что не менее ста рублей на наши деньги. Но сюда такие никто не привезет, так как по джинсовому курсу это все триста рублей выйдет. Так что в Союзе только единицы вкушали этот божественный напиток. Поверьте, Вы и ваш уважаемый отец такого никогда не пробовали. Сам Брежнев его пьет только по великим праздникам. Попробуйте!

Парень решительно скрутил пробку и откупорил бутылку. Запах сразу показал, что содержимое внутри относится к самым благородным напиткам. Армен, своими проворными волосатыми руками моментально выставил на стол стопку.

Взяв емкость, Ваня плеснул в него на сантиметр янтарную жидкость и передал армянину. Армен осторожно покрутил ее в руках, принюхиваясь к букету. Действительно, алкоголь был отличный. После стандартных виски, похожих на деревенский самогон, с их сивушным запахом, легкий ванильный аромат и с цитрусовой ноткой, казался божественной амброзией. Армен пригубил напиток и аж зажмурился от удовольствия. Хороший продукт говорил сам за себя. Действительно, после употребления двух стаканов этого волшебного напитка любой человек становился настолько одухотворенным, что можно было подойти и целых полчаса с расстояния полуметра плевать ему в харю, зная, что он ничего тебе плохого не скажет.

— И чего ты за это хочешь, мальчик? — От волнения у Армена даже пропал акцент, а казенное выражение лица сменилось на уважительное.

— Хороших продуктов на двадцать пять рублей. Белуга, калуга, стерлядь из астраханской рыбы. Черная икра тоже подойдет. Мясо парное, вырезка, краковская колбаса, сметана домашняя, масло сливочное колхозное высший сорт.

— Э, разбежался. За эти деньги ты можешь взять в магазине две бутылки водки и к ним немного закусить ирисок и плавленых сырков, а если брать водку у таксистов, то как раз выйдет одна бутылка, без сдачи. Ладно, я понимаю мы же с тобой говорим о госценах, чтобы обойти всякие обвинения в спекуляции. Так что подберем мы твоей бабусе «лечебный паек».

И Армен, закрутив пробку, бережно убрал бутылку в сейф и, вызвав чернявого помощника, который просто дышал здоровьем и довольством, и дал тому какие-то распоряжения на армянском.

Первым делом они отправились в мясной ряд. На огромной колоде, стоявшей за прилавком лохматый, здоровый мужик в грязно-синем халате ловко рубил мясо. Работа ответственная. Каждая говяжья туша идет в пищу народу. Для него она разделывается на шесть частей: ухо, горло, нос, сиськи, письки, хвост. Отходы разделки отдаются слугам народа — разнообразным депутатам от блока коммунистов и беспартийных.

Получив распоряжения, рубщик ловко достал откуда-то килограмма три хорошей вырезки. Если по госценам это было бы рублей на шесть, по рыночным — все пятнадцать. Но мясо по рубль девяносто копеек говядина, и два двадцать свинина, в магазине было не достать. Разве что какие-то кости выбрасывали по большим праздникам. Но длинные очереди часто кончались ничем, дефицитного продукта на всех не хватало.

Выручал только блат. Обычно как продавали дефицитный товар? Подходишь к черному входу магазина, стучишься в дверь и говоришь заветные слова, что-то вроде: «Я от Эммануила Гедеоновича», и подмигиваешь со смыслом. Потом благодаришь пронырливого продавца, делающего свой «гешефт» на государственных продуктах или товарах, рублем.