Аптечное дело

Пришляк хмуро взглянул на меня, он не сомневался — что-то здесь нечисто. Но что именно? В том-то и беда, что он никогда не мог понять, что именно было не так, его лишь мучило мрачное предчувствие, что, как и прежде, он окажется в круговерти непредсказуемых событий. Настроение Пришляка от этого не улучшилось.

— Нет, ты, пожалуй, даже слишком умен, — подозрительно сказал он. — Хочешь мне дважды продать один тот же товар.

— Я просто пытаюсь объяснить тебе, как именно будут звучать твои слова в суде.

Следователь провел рукой по волосам.

— Но ты хоть что-нибудь знаешь об этом убийстве? — спросил он почти умоляюще.

— Наконец-то, старик, ты ведешь себя разумно. Так и быть, открою тебе секрет. Я знал, что Зиганшин остановился здесь, более того, мне необходимо с ним переговорить. Правда, это было, так сказать, дополнительным делом к тем, из-за которых я и приехал сюда.

Пришляк дернулся, как будто в него вонзили иглу, в глазах его вспыхнули огоньки.

— Да ты просто дурачишь меня, — заорал он. — Опять ты подсовываешь мне старые байки!

— Слушай, прими седуксен, — посоветовал я. — У тебя, наверное, язва. Я хочу указать тебе верный след. Да, я пришел сюда, чтобы поговорить с Зиганшиным — но и только. Я не делал из этого никакого секрета. А тебе тогда и вообще ни до него, ни до меня дела не было. Так что тот, кто захотел отправить Зиганшина в лучший мир, сделал это совершенно беспрепятственно. Я же обдумал и предусмотрел все варианты, кроме убийства. Возможно, я и заслужил тюрягу, но лишь по приговору собственной совести. — Лицо мое оставалось серьезным. — Убить же Зиганшина было чрезвычайно легко. Вероятно, убийца пришел в гостиницу вместе с ним. Но поднялись они разными лифтами. В вестибюле, под тем или иным предлогом, он задерживается на несколько минут, потом поднимается, заходит в номер, болтает, ждет, пока Зиганшин зайдет в ванную, и убивает его. Затем он дожидается меня, убеждается, что я остаюсь на ночь, звонит дежурному и от имени Зиганшина просит разбудить утром. Все считают, что Зиганшин жив, а когда милиция узнает утром, что он убит, а я поблизости — вывод напрашивается сам собой. Идея просто замечательная! Убийца предугадал ход твоих мыслей, Анатолий!

Я произнес все это очень легко и спокойно, но взгляд мой оставался отрешенным — я словно облекал в слова те мысли, которые уже давно созрели в подсознании. А думал я о вещах самых разных: о том, что, вероятно, именно от этой ловушки меня хотела уберечь Лариса Бурциевич, и о том, что даже дурацкое падение на кровать не лишало привлекательности ее совершенное тело, и о том, что в один прекрасный день я наконец постараюсь быть разумным.

Пришляк был по-прежнему мрачен.

— Звучит неплохо, но это всего лишь слова…

— Думаю, найдутся и факты, подтверждающие мою правоту, хотя бы частично, — сказал я. — Если дежурному звонил Зиганшин, на телефонной трубке должны остаться отпечатки его пальцев. Если только их не стерли. Но убийца вряд ли стал бы обтирать телефон — если только сам им не воспользовался. Кстати, ты случайно не опередил меня?

— Я подумал о такой возможности, — уклончиво ответил детектив. — Но все же кто убил Зиганшина?

— Вероятно, какой-нибудь раздраженный пенсионер, выражающий свой протест против бешеных цен на лекарства.

Терпение капитана Пришляка лопнуло.

— Если ты развлекаешься, то и я пойду посмеюсь. На чьих-нибудь похоронах, например. Зиганшин был высокопоставленным чиновником. Вся Москва, включая президента, будет стоять на ушах. Они не отстанут и от меня, пока я не достану убийцу хоть из-под земли. Но если ты не знаешь ничего, тогда убирайся отсюда вон.

— Будь ты повежливее. Толь, я свел бы тебя с нужными людьми. Но сначала я должен позвонить.

— Валяй.

Я подошел к телефону. У меня не было и тени сомне-, ния, что Пришляк внимательно следил за мной и был в курсе всех моих звонков, включая и разговоры с Сысоевым.

Через несколько минут мне ответил бодрый голос Сысоева.

— Ночной Зуб-Клуб, — бодро сказал я. — Как ваши дела?.. Да, у меня тоже. Я уже давно не звонил в Усмановск, надеюсь, никаких плохих новостей?.. Хорошо. Ничего не слышно о Пирчюписе? Хм-м… Да, с этим ублюдком придется повозиться. Да, я так и думал, что за ним ничего нет, иначе от него не было бы и пользы. Я хотел узнать вот что. Вам случайно не звонил такой очень важный товарищ по фамилии Зиганшин, и не пытался ли он выяснить подробности вашего вчерашнего пикника в Усмановске? Звонил, говорите? Забавно… Почему именно забавно, пока не скажу. Сейчас я передаю трубку следователю капитану Пришляку — красе и гордости питерского сыска. Этот мастер по раскрытию таинственных происшествий зачем-то хочет отправить меня в СИЗО. Скажите ему все, что вы о нем думаете.

Передав трубку Пришляку, я лениво отошел к окну, покуривая сигарету, наблюдая за колечками сизого дыма и размышляя о сомнительной награде за сложный и извилистый путь к истине.

21