Апсу

— Что можно было сделать за столь краткий срок? Видимо, мелх не хотел беспокоить нас понапрасну, либо решил, что времени еще много.

— Что ж, спасибо за рассказ, Ганах, — Ки-Энду надолго замолчал, потом снова заговорил: — Вина моя огромна. Если бы я мог своей жизнью искупить ее, я сделал бы это не задумываясь. Но вместо этого мне приходится подвергать опасности жизни сотен моих соотечественников, и никому не ведомо, что еще ждет нас впереди. Я развязал эту войну, и пусть проклятие падет на мою голову.

— Не смей так говорить!.. — Эалин, ехавшая позади, догнала Ки-Энду и услышала его последнюю фразу. — Быть может, ценой своей крови мы купим мир и благоденствие нашим потомкам! — Как ты здесь оказалась? Что ты собираешься делать на войне? Не хватает еще, чтобы женщины воевали, расплачиваясь за мою глупость! — Разве на войне не нужны врачи? Я не вернусь, даже если ты мне прикажешь. И не стоит тебе брать всю вину на себя: без нас, без нашей поддержки ты бы ничего не сделал. Мы все в ответе за случившееся. Не падай духом, Ки-Энду, лучше подумай, как нам разумнее всего вести войну. Я считаю, что, поскольку нидхаги сильно превосходят нас числом, мы должны делать ставку прежде всего на внезапность нападения.

— Эалин, — Ки-Энду внимательно и серьезно посмотрел ей в глаза, — я никому не говорил таких слов. Ты самая мудрая, отважная и благородная женщина в мире.

Она улыбнулась.

— Знаешь, мне иногда больше хочется быть самой красивой. Ки-Энду растерялся, не зная, что сказать. Тоща Эалин снова заговорила о деле. Разумнее всего, сказала она, было бы напасть на нидхагов до рассвета, но для этого придется отказаться от остановки на ночлег. Ки-Энду согласился с ней и после совещания с Гиором, предводителем королевской дружины, они объявили двухчасовой отдых.

Воины развели несколько небольших костров и занялись приготовлением пищи — благо Балг и десяток женщин, поехавших с ними, позаботились о запасе продуктов.

Стояла тихая, теплая майская ночь. Эллил чуть слышно плескался, накатывая ленивые волны на низкий берег. Было совсем темно, лишь кое-где в траве горели звездочки светляков.

Балг, который всю дорогу тащился в хвосте отряда, гоня перед собой небольшое стадо баранов, теперь, отдав все необходимые распоряжения, подсел к костру, вокруг которого расположились ветераны Ио-Син-а-Хута — те, кто участвовал в изгнании нидхагов. Все были немного растеряны и напуганы события развивались слишком стремительно.

— Мы собрались в такой спешке и так торопились всю дорогу, что я даже не успел толком прочувствовать, что произошло, — сказал Вайл из Серой Лошади. А теперь я вижу, что нам по-настоящему придется драться и никакие хитрости не помогут. А ведь вы, господин Ки-Энду, когда затевали все это, обещали, что ни крови, ни жертв не будет…

— А тебя, между прочим, никто не заставлял, приятель, — оборвал его Балг. — Все мы добровольно пошли на это, и нечего все валить на господина Ки-Энду. Думаешь, мне не страшно?.. Меня ведь вытащили прямо из погреба — я как раз наливал пиво в кружку, — и не могу теперь вспомнить, завернул ли я кран. Так-то!..

— Вы что, перетрусили все, да? — возмутился Хайр. — Никто вас тут не держит! Можете возвращаться, мы и без вас обойдемся!..

— Мне не нравится, господин Ки-Энду, боевой дух вашего войска, неодобрительно заметил Гиор, королевский военачальник.

Ки-Энду какое-то время молчал, потом ответил негромко, не поднимая головы:

— Вы оши6аетесь… Во всем мире нет такого, чей дух был бы крепче, чем у этих людей.

Все замолчали, удивленно переглядываясь.

— Это он про нас, что ли? — шепотом спросил Вайл у Рилга из Приречья. Это у нас такой дух?..

— Не знаю, — пожал плечами Рилг. — Вряд ли. У меня так точно нет.

Когда войско двинулось в путь, до рассвета оставалось еще часа три-четыре. Этого времени им едва хватило, чтобы добраться до предместий Эллигата. В призрачном свете нарождающегося дня они увидели страшную картину: крепостные стены поднимались из серовато-бурой массы лежащих тел. Нидхаги, в своих коричневых шерстяных плащах, спали прямо на земле, кое-где горели костры; коренастые, кривоногие фигурки часовых вразвалку вышагивали между спящими. В отдалении, на западном берегу Эллила, стояло несколько шатров — там, видимо, находились предводители вражеской армии.

— По крайней мере ясно, что наши еще держатся, — с надеждой сказал Ганах, ехавший впереди вместе с Гиором и Ки-Энду, — но я почему-то не вижу никого на стенах. Впрочем, вон один появился.

На площадке надвратной башни действительно показался силуэт воина. Но уже в следующее мгновение он взмахнул руками и упал навзничь.

— Проклятие! — с отчаянием произнес Ганах. — Они подстрелили его, как куропатку! Почему наши не использует камнеметные машины?

— По-моему, ваш мелх вообще неправильно ведет войну, — сказал Ки-Энду. Я сильно опасаюсь каких-нибудь непредвиденных осложнений. Нам надо быть начеку во всем, что связано с Халгатом. Но довольно разговоров, скоро встанет солнце.

Ки-Энду остановил коня и повернулся к войску.