АПРК «Курск». 10 лет спустя. Факты и версии

Да, «Курск» — это наша большая беда, но ни «цусимского», ни какого-либо другого синдрома у нас нет и не будет! Скорее, наоборот, беда подхлестнула всех, заставила собраться с духом и силами. Со всех флотов просят одно и тоже: когда в море? Люди несмотря ни на что хотят плавать. Так уж устроен русский человек, что в тяжелую годину он только крепнет духом. Возможно, кто-то рассчитывал в связи с «Курском» именно на «цусимский» синдром, но он, увы, просчитался. Сегодня флот, наоборот, как никогда горит желанием вырваться на океанские просторы. Будучи в Видяеве, я побывал на АПРК «Воронеж». Весь экипаж начиная с командира и кончая самым молодым матросом рвется в море. Комдив Кузнецов мне только один вопрос при встрече задал: когда ему разрешат выход? И это после такой трагедии! Где еще есть такие офицеры и матросы? А жены наших подводников? Я поражаюсь мужеству Ирины Лячиной. Она в прямом смысле заступила на командирскую вахту вместо мужа. Сто восемнадцать семей держит в руках. Все на нее надеются, ей верят, за ней идут. Жены наших моряков — это наш надежный тыл, они так же, как и их мужья, служат Родине.

Мы были едины в постигшей нас беде, мы и впредь будем едины во всем, что касается будущего нашего флота. Мы должны быть в океане и мы там обязательно будем! Сегодня мы смотрим только вперед, готовим новую кораблестроительную программу, которая станет воплощением последних достижений отечественной науки и техники. Готовим кадры для нашего будущего ВМФ. Я верю в наш флот, в наших людей!

Самолет заходил на посадку. Сквозь стекло иллюминатора вдалеке была видна сверкающая тысячами огней Москва. Резким ударом вышли шасси. Еще минута, другая, и самолет уже бежит по бетонке Астафьевского аэродрома…

Что ж, прав Владимир Иванович Куроедов: «Курск» — это не только наша боль, но и наш — от главнокомандующего до самого молодого матроса — общий тяжелый урок. А потому сейчас надо сжать зубы и не опускать рук. Только так мы превозможем! Только так мы выстоим! И только так мы осилим!

Глава седьмая ПИР ВО ВРЕМЯ ЧУМЫ

Трагедия с «Курском» подняла столько грязи и нечистот со дна нашего общественного бытия, что порой поражаешься: разве могут нормальные люди устраивать столь циничные игрища на человеческом горе?

Едва стало известно о катастрофе подводной лодки, в эфире началась самая настоящая вакханалия. Увы, о самих погибших подводниках не слишком-то много говорили, зато каждый стремился извлечь для себя максимальную пользу из случившегося. Политики с жаром обличали друг друга, припоминали старые обиды, обвиняя всех, кроме себя, в происшедшем, давая многозначительные, но совершенно никчемные советы. Люди бизнеса, поняв, что дело пахнет хорошими деньгами, сразу начали проводить громкие акции и организовывать всевозможные фонды. Но особенно неистовствовала пресса. Понятно, что профессия журналиста предполагает уже по самой своей сути известную любознательность, умение первым добыть сенсационный материал, проникнуть туда, куда еще никто никогда не проникал, и тем самым утереть нос конкурентам. Знаю, о чем говорю, ибо в течение пяти лет был заместителем начальника пресс-центра ВМФ и успел насмотреться всякого. Но, признаюсь, то, что творила пресса вокруг «Курска», я наблюдал впервые.

Безусловно, любая трагедия национального масштаба всегда вызывала и будет вызывать повышенное внимание СМИ. Но при этом должны соблюдаться такие основополагающие принципы профессии журналиста, как гуманность в отношении родственников людей, попавших в беду, и компетентность (я уж не говорю о профессионализме!) в той теме, о которой идет речь. Увы, все это в случае с «Курском» было отброшено в сторону и начался невиданный шабаш.

Прежде всего, не стоит удивляться, что гибель «Курска» вызвала настоящую бурю восторга в западной прессе. Погибших там, впрочем, иногда для вида жалели, но в целом тон иностранных газет и телепередач был достаточно злорадным. Примеры? Пожалуйста!

Вот несколько цитат из статей голландского журналиста Питера ван дер Слоота, работающего в Москве:

«У русских подводников с „Курска“ была вольготная, привилегированная житуха (?)…» «Жители Курска снабжали своих лучших сыновей каждые 3 месяца вагонами мяса, сигарет, колбасы, шоколада и теплых носков…» «Они, наверно, там уже все передрались…»

Некая Катрин Шперр (газета «Ди Вельт») в статье «О цене человеческой жизни» сначала долго рассуждает о судьбе абстрактного российского моряка, а потом вдруг ни с того ни с сего возвращается к временам СССР и начинает громить коммунистическую систему.