Апперкот

Приняв их сначала за японские миноносцы, приготовились открыть огонь, но они показали наш опознавательный сигнал. Когда немного сблизились, выяснилось, что это миноноски и минные катера с Цусимы, из состава десантных сил. От них узнали, что укрепления на северном берегу Осимы заняты нашими моряками из штрафников и морской пехотой, японские катерные дозоры и караваны небольших судов с войсками выше по проливу, оказавшиеся неожиданно многочисленными, рассеяны, а брандвахта между островами Осима и Какиноура торпедирована. Береговых батарей в проливе Терасима не обнаружено.

Получив эту информацию, командир «Авроры» капитан первого ранга Егорьев, являвшийся старшим начальником передового штурмового отряда, приказал немедленно начать окончательное боевое развертывание и максимально ускорить движение, пусть даже и рассыпав строй. Так будет даже проще маневрировать.

Встреченные миноноски и катера оставили для прикрытия у себя в тылу, продолжив движение на юг. Поскольку никакого сопротивления в проливе крейсера не встретили, продвигались на север быстрее, чем это предусматривалось планом. Но после своего обнаружения отряду уже приходилось спешить, чтобы успеть использовать элемент внезапности. Ход подняли до полного.

В 07:40 достигли самой узкой части пролива у острова Тера. Верткие истребители к этому времени ушли еще дальше вперед, продолжая раскручивать машины и готовясь к прорыву в залив. Их общий курс был проложен прямо на мыс Кого, вплотную к входным створам бухты Омодака. Бронепалубники тоже увеличивали число оборотов на винтах, разогнавшись почти до восемнадцати узлов. «Донской», усердно дымивший в хвосте начавшей растягиваться колонны, все больше отставал, не в силах угнаться за более молодыми и резвыми.

Но спокойное продвижение закончилось. Спустя всего пару минут замаскированные японские береговые батареи открыли огонь по нашим эсминцам. Сначала дали залп пушки в бухте Омодака. Удалось разглядеть компактную позицию шести орудий среднего калибра на одном из склонов на дистанции в тридцать восемь кабельтовых. Довольно быстро выяснилось, что это не скорострелки. Да и стреляли они не точно, а потому были не столь опасны.

Гораздо большую угрозу представляли тут же показавшие себя четыре, вероятно, 76-миллиметровые пушки на северном мысе у входа в бухту. Они стояли у самой кромки воды и били очень часто и точно, накрыв головной эсминец уже с третьего залпа. От шедшего впереди «Безупречного» до них в этот момент было чуть больше двух миль, но тщательно укрытые позиции совершенно не просматривались с воды даже в бинокли и зрительные трубы, пока не началась стрельба. Вскоре к обстрелу присоединились еще и три более мелкие пушки на южном входном мысе бухты, но из-за приличной дальности это казалось уже чисто символическим довеском.

Все три эсминца немедленно начали отвечать носовыми залпами, но маневрировать в узком проходе почти не могли, поэтому они просто держали самый полный ход, стремясь быстрее вырваться из бутылочного горлышка северного устья пролива Тера. Злополучная батарея оказалась сейчас прямо впереди, лишь чуть правее курса, и Матусевич гнал свои миноносцы прямо под ее снаряды.

Начались попадания, но пока без серьезных последствий. На «Безупречном» вскрыло палубу над кубриком команды, а «Блестящему» пробило навылет вторую трубу, но ни люди, ни механизмы не пострадали. Всплесков вокруг вставало много, в том числе и довольно крупных, вероятно, с батарей из самой бухты и еще нескольких обозначившихся только что немного восточнее. Осколки часто стучали по бортам и надстройкам. Все на эсминцах ждали, что с пароходов, только что открывшихся справа и жавшихся к самой воде под берегом в остатках утренней хмари, тоже вот-вот начнут стрелять. Они стояли плотной шеренгой вдоль восточного берега пролива к югу от бухты Омодака. Учитывая, что до них было всего полтора-два кабельтова, это был бы уже конец!

Но оттуда так и не появилось никаких признаков агрессии. Более того, с появлением вслед за миноносцами наших крейсеров с них начали спускать шлюпки. Впоследствии эти пароходы спокойно затонули под берегом безо всякого нашего участия. Вероятно, экипажи открывали кингстоны, уходя на берег.

Наконец, спустя долгих четыре минуты бега навстречу снарядам скалистые, поросшие густой растительностью островки Наконосима и Хашиносима слева по борту, словно отколовшиеся от северной оконечности Осимы и упавшие в море к востоку, ушли за корму. Эсминцы один за другим вырвались на сравнительно широкую воду и тут же положили лево руля, уходя из-под накрытий.

На новом курсе батарея на северном мысе оказалась у них на траверзе, и они ввели в действие еще и кормовые плутонги, начав бить шрапнелью и чугунными гранатами. Дистанция в этот момент не превышала десяти кабельтовых, но артиллерия эсминцев была слишком слаба, чтобы добиться хотя бы чего-то.