Апперкот

Миноносцы, спешно брошенные в атаку, не успевшие пополнить торпедный боекомплект, не успели и развернуться и, вполне ожидаемо, не добились успеха. Первый бой минных сил и брандвахты с рвущимися русскими передовыми отрядами миноносцев, а потом и крейсеров, получился спонтанным и быстротечным и явно прошел не в пользу обороняющейся стороны. Положение стабилизировалось только благодаря четким действиям учебной артиллерийской позиции и фортов непосредственно у входа в бухту Сасебо, сумевших быстро выбить все русские истребители и не допустить прорыва крейсеров в саму гавань базы. Затем успеха добились миноносцы, остановившие вторую волну легких сил противника на входе в залив, а чуть позже поймавшим удачу истребителям удалось даже почти прикончить и крейсера.

Но положение все еще оставалось крайне тяжелым. Форты мыса Кого и бухты Омодака ввязались в тяжелый бой с броненосцами на подступах, в то время как прорвавшиеся и до сих пор не добитые крейсера, хотя и явно страдали от огня с берега, все еще угрожали оборонительному периметру базы изнутри. Начатое и успешно продолжавшееся минирование прохода в Сасебскую бухту в такой ситуации являлось мерой ненадежной (стоявшее там до этого с начала войны управляемое заграждение перенесли к входу в залив, увеличив площадь защищаемой акватории).

Едва получив подтверждение сообщения, что истребителям удалось подорвать оба русских крейсера, оперировавших в Сасебском заливе, Самадзима понял, что у него появился шанс. Прикончить остававшиеся в заливе русские корабли, уже почти потерявшие способность к сопротивлению, поручалось артиллерии фортов и учебной артиллерийской позиции. А все миноносцы он приказал немедленно вызвать в порт для подготовки новой атаки главных сил эскадры Рожественского, как только предоставится удобный случай.

Через систему береговых постов, световыми сигналами и ракетами этот приказ быстро довели до командиров кораблей, включая тех, что вели бой. Телефонная и телеграфная связь между батареями и постами в пределах Сасебского залива действовала безупречно. Одновременно начали формирование отряда для спешного, но основательного минирования входа в залив и оценки возможности быстрого восстановления разрушенного бона.

По приказу главнокомандующего, на это выделялись сразу три вспомогательных минных заградителя, снимаемые с работы во входном канале бухты Сасебо. Там их должны были заменить паровые и моторные катера охранного отряда, для которых у пристани минного арсенала начали готовить минные плоты.

Мины в обоих проходах планировалось ставить на трехметровую глубину в малую воду, чтобы легкие силы крепости Сасебо имели полную свободу действий. После снятия угрозы прорыва противника в сам порт максимально быстрая закупорка входа в залив позволила бы держать оборону в осаде достаточно долгое время.

Очень большие надежды возлагались на тяжелые батареи, средства защиты которых от артиллерийского огня были значительно улучшены в последнее время с учетом дорогого опыта. Для сохранения обученных расчетов им теперь в приказном порядке предписывалось в случае отсутствия реальной угрозы прорыва противника пережидать интенсивный обстрел в специально оборудованных укрытиях рядом с орудийными двориками. Чтобы защитить орудия от осколков, битого камня и шрапнели, изготовили специальные щиты из толстых досок и брусьев, обшитых железом, которыми планировалось их закрывать. А наблюдение было разрешено вести только из хорошо защищенных бетонных или каменных командных постов.

В сочетании с еще оставшимися под контролем заграждениями, управляемыми с мыса Кого, расположения которых русские, судя по их очень медленному и осторожному продвижению, не знали, новые мины прямо в проходе или сразу перед ним и батареи на закрытых позициях должны были стать непреодолимой преградой на пути Рожественского, уже фактически лишившегося своего передового отряда, для которого Сасебский залив превратился в ловушку.

Перекрывать узкий входной канал, ведущий из залива в бухту порта Сасебо, затоплением в нем нескольких судов Самадзима пока не спешил. Уже имевшееся диагональное и потому длинное и постоянно уплотняемое минное заграждение в нем представлялось вполне надежной защитой, легко снимаемой, когда угрозы уже не будет.

Судя по тому, что чуть живые русские крейсера и миноносцы едва могли отвечать на обстрел с мыса Кушукизаки, даже не пытаясь отбиваться от фортов у входа в бухту и достать открыто стоявшие полевые батареи на обратных склонах входных мысов, считалось, что помешать заградительной операции у мыса Кого они уже не в состоянии.