Апостол Иуда

— Бог избрал народ наш, чтобы он нёс свет истины другим народам. Скажи, если ты одного из сыновей своих поставишь учителем над остальными, разве будешь ты с ненавистью относиться к тем, кого сделал учениками, и любить лишь учителя? Ведь все они братья, дети твои.

— Но еврей не может быть братом гою, так писано в Законе!

— Скажи, Иуда, Бог един?

— Да, Бог един для всех, а кто молится другим богам, идолам — тот не познал истинного Бога.

— Вот видишь, Бог един, значит все народы — дети его. Тех, кто не познал истину, следует учить, а не убивать. Бог — есть любовь, а ненависть исходит от людей, не познавших одной простой истины — только любовь созидает, а ненависть разрушает души ненавидящих.

Христу нравился этот пытливый юноша, стремящийся разобраться во всем, познать истину, и он решил приобщить его к своим ученикам. Когда Иуда рассказал об этом Каиафе, тот долго думал: отпустить Иуду с Христом или нет. Запретить Иуде, быть среди учеников Иисуса он не мог, это означало бы то, что не убедил он своего воспитанника в истинности законов Моисеевых, и лишь запретом доказал свою правоту, а запретный плод, как известно, сладок. Но и отпустить его он не мог, кто тогда докажет Иуде, что ложно учение сына плотника? И тогда Каиафа сказал:

— Конечно же, ты можешь быть среди учеников Иисуса, но, как я понимаю, ты ещё сам не решил, какое учение ты принимаешь: Моисея или сына плотника.

— Я хочу разобраться во всём, равви.

— Это правильно, что ты сам решил во всём разобраться, но кто же поможет тебе, когда не будет меня рядом с тобой? Можешь как и прежде приходить ко мне и рассказывать о том, чему вас учит Христос, я и сам хочу лучше узнать то, что говорит вам сын плотника, — слукавил Каиафа.

— Но почему именно сыном плотника называешь ты его? Иисус происходит из рода Давида, и прошел исполнить Закон, данный Господом нашим.

— Кто лучше нас, саддукеев, может исполнить Закон? Мы чтим каждую букву Закона, а что может дать людям он? Он говорит вам о Царстве Небесном? Но Господь создал человека из глины и грязи, и вдохнул в него душу живую, и, прожив жизнь свою, возвратится человек в грязь, из которой взят. И Иисус твой не исключение, для Господа он, конечно же, сын Божий, а для людей он не более чем сын плотника. Вот почему я так говорю.

— Но учит он людей не плотницкому ремеслу, а Закону, данному Господом Богом. «Бог — есть любовь» — говорит он.

— А помнишь ли ты, Иуда, что говорил Господь наш Иисусу Навину?

— Он повелел Иисусу убить всех жителей Иерихона: и мужчин, и женщин, и детей, и весь скот их.

— То же повелел он Иисусу Навину сделать и с жителями Гая и других городов, расположенных по ту сторону Иордана, ибо отдал эти земли иудеям, сынам Израилевым. Господь Бог наш, Бог Авраама и Моисея, и имя ему — Иегова! Так ответь мне: может ли тот, кто называет себя сыном Господа нашего, учить народ любить врагов своих, если отец его небесный учил ненавидеть и уничтожать врагов детей Израилевых?

— Но Иисус учит, что Бог един и для нас, и для тех, кто не принадлежит народу нашему.

— Господь являет любовь свою сынам народа им избранного, но с врагами нашими он жесток и беспощаден. Потомок царя Давида не может учить народ любви к врагам своим. Закон дан Богом нашему народу, всё, что писано в Законе — свято, и не подлежит сомнению.

— Но Закон писан людьми, а люди могли и исказить заветы Господа, как понять, что в Законе от Бога, а что от людей?

— Как язык твой повернулся сказать такое!? Закон писан пророками, познавшими Всевышнего! Любое отступление от буквы Закона — ересь! И я не хочу больше слышать ереси в святых стенах! Уйди от меня! Знать тебя больше не желаю!

Иуда ничего не возразил разъяренному первосвященнику, он молча повернулся, и пошел прочь. Каиафа понял, что погорячился. Сейчас он уйдет. Уйдет, и никогда больше не вернется. А Каиафе нужен, очень нужен был тот, кто бы сообщал ему о каждом шаге Иисуса Назарея.

— Постой. Вернись, — примирительным тоном сказал он, — ты уходишь с обидой в сердце своем, так и не поняв истины. Иди к Иисусу, слушай, что он говорит, но прежде, чем подвергать сомнению то, что писано в Законе, подвергни сомнению то, что говорит он, сын плотника. Если ты будешь тверд в вере нашей, то быстро поймешь, где истина, а где заблуждение. Я всегда готов помочь тебе, приходи, двери храма и дома моего всегда открыты для тебя.

Иуда ушел, но Каиафа был уверен, что он вернется, обязательно вернется и всё расскажет ему, он слишком хорошо знал Иуду. Как бы ни было велико влияние Христа на него, влияние Каиафы было не меньшим.

Так Иуда Искариот стал одним из двенадцати апостолов Иисуса Христа.

Понтий Пилат