Апостат

– Они отрежут твой болтливый язык, Марсен, – огрызнулся я, – а потом выбросят твою тушу в открытое море с переломанными руками и ногами.

– Хм-м-м… – капитан задумчиво потер переносицу, не переставая мельтешить за моей спиной. – Ну, все же стоило попытаться. Значит, орденцы о тебе знают… это очень-очень странно…

– Ты не боишься, что любопытство сильно сократит срок твоей жизни? – С весьма прозрачным намеком поинтересовался я у авантюриста.

– Ох, молодой господин, очень боюсь! – Покачал Марсен огромным сиреневым пером на шляпе. – Но оно часть моей профессии. Информация, знаете ли, подчас может стоить дороже всякого золота…

– А еще она способна лишать жизни надежнее любого острозаточенного клинка, – многозначительно добавил я.

– Вы слишком прозорливы для своих юных лет, молодой господин, – расплылся в льстивой улыбке капитан. – К сожалению, любое занятие несет за собой определенные риски, даже если это простое земледелие. Только вот крестьянин может страдать от засухи, а я от… кхе-кхе, полоски стали под ребром. Каждому свое.

– Послушайте, Марсен, – не выдержал я, подходя к франту вплотную. – Давайте поступим так. Я прямо сейчас выдам вам обещанное золото, а взамен на это, вы больше не будете мне докучать. Идет?

– А как на счет гарантий? – На этот раз уже без фиглярства осведомился авантюрист. – Можете ли вы мне поклясться, что не пустите меня и мою команду на корм рыбам, как только мы доберемся до Дикого материка?

– Вроде бы мы этот момент с тобой уже прояснили, у нас есть договоренность.

– Я достаточно многое повидал на своем веку, – еще больше посерьезнел капитан, – чтобы знать об одной неприятной особенности любых соглашений. Они, знаете ли, имеют тенденцию к изменению в самые неподходящие для этого моменты.

– Сожалею, Марсен, – тоже без намека на улыбку ответил я, – но большего я дать тебе не смогу. Тебе остается лишь надеяться на твердость моего слова. Единственное, чем я могу тебя утешить так это тем, что если б мы хотели, то давно бы уже спустили всех вас за борт с перерезанными глотками. У орденцев хватит рук и опыта морских путешествий, чтобы справиться со снастями твоей «Рыси». Однако же вы все еще живы. Поразмышляй над этим.

Капитан на некоторое время остановился, перестав мерить шагами палубу. Мой аргумент показался ему если не железным, то, как минимум, весьма убедительным. Надеюсь, что в своем желании успокоить авантюриста я не совершил ошибки. Ведь если он, почуяв себя в безопасности, примется донимать меня еще сильнее, то я точно вышвырну его в море с привязанным к ногам грузом.

– Что ж, – уже заметно повеселевшим тоном поведал Марсен, – ежели мы прояснили сей немаловажный пункт нашего уговора, то можем теперь перейти и к другим, ведь так, молодой господин?

Ответом назойливому капитану стал лишь скрип моих зубов, заглушающий даже шумное трепетание корабельных парусов. Кажется, морской вояж до диких земель станет для меня значительно более длительным, нежели я рассчитывал, ежели опираться на субъективные ощущения. Однако если я отыщу в себе силы и не прикончу болтливого подонка и не сделаю из него уродливого павлина, запихав это громадное перо ему в зад, то, пожалуй, смогу это считать своей победой разума и воли над демонической сутью. Но видит Дьявол, как же мне хочется поддаться…

Глава 13

Глава 13

Показавшуюся на горизонте полоску буйной зелени я встречал едва ли не аплодисментами. Хоть я и гнал беременную «Рысь» вперед, отдыхая всего по три-четыре часа в сутки, а ночами так и вовсе призывал себе на помощь крылья, но все же… Нескончаемый зудеж Марсена превратил рекордные две седмицы плавания в настоящую пытку. К примеру, на дрекке Вольха мы шли до диких земель почти месяц. Под парусом и на веслах. А тут неуклюжая груженая баракка покрыла такое выдающееся расстояние за вдвое меньший срок… Без ложной скромности могу сказать, что такого результата вряд ли бы смог добиться даже целый отряд Владеющих. Однако куда большим поводом для моей гордости стало то, что болтливый капитан все-таки дожил до конца нашего путешествия.

Когда пара сотен чернодоспешных воинов спускались по сходням, выгружаясь в порту Ши-уанга, команда «Рыси» чуть ли не рыдала от облегчения. За эти две недели головорезы натерпелись такого страху, что им хватило бы на всю оставшуюся жизнь. Пока суровые орденцы занимали корабль, матросы боялись даже смотреть в их сторону лишний раз. Ну а поскольку разместить двести человек на одном не самом большом судне задача не из простых, то морякам попросту некуда было спрятаться от пронзительных взглядов боевых жрецов. Любое неосторожное слово или действие могло окончиться для моряков фатально. Но не вижу причины, по которой мне должно быть на них не наплевать. Так что к черту.