Апокриф Блокады

— Не забыла. Вопрос изучался давно и пристально. Способность к членораздельной речи — очень недавнее приобретение. Если огнем человек овладел более миллиона лет назад, то членораздельной речью — в сто раз позже, перед последним оледенением, — а будете знать, как при мне умничать. Таких "домашних заготовок", не поместившихся в тексте диссертации, у меня припасено мно-о-го… — По мнению филологов, новый "видообразующий признак", по важности сравнимый с владением огнем, у человека — скорее письменность. А пресловутая "членораздельная речь" — это вынужденное приспособление к условиям скученного существования. Если он и "видовой" — то гораздо нужнее паразиту (хорошо подвешенный язык позволяет "косить за своего" в любой компании). Точно так же не является "видообразующим признаком" человека цвет его кожи. Любые расы при скрещивании дают жизнеспособное потомство… Не случайно все ранние системы письменности — иероглифические, а не фонетические. Иероглифы — способ "оторвать" смысл передаваемого знаками текста от произносимого устно звукового ряда. "Человек думает глазами!"

— Но позвольте! Язык — важнейшее средство социализации в человеческом обществе.

— Правильно… Я же и говорю — вынужденное приспособление. Сначала возникло общество, а уже потом в нем стало выгодно уметь подменять реальные дела умело подобранными словами. Когда нечего есть и негде жить — умение складно болтать совершенно бесполезно. Примерно так же бесполезно, как клянчить и воровать.

— Другими словами, вы настаиваете… — смешные люди.

— Я отвечаю на вопрос и обращаю внимание, что, согласно формального академического определения "человечности", современный житель мегаполиса, который безуспешно пытается развести костер в мокром лесу, гораздо ближе к диким обезьянам, чем волосатый доисторический питекантроп, уверенно владеющий этим важнейшим для выживания навыком. Тот, кто разучился пользоваться огнем, при всем внешнем лоске, человеком, в полном смысле этого слова — более не является. Обычно, он не способен ни выжить "на природе", ни защитить себя, ни прокормиться, ни вырастить потомство…

— Странно, — подал голос благополучного вида дяденька без особых примет, — Мне казалось, что именно спасение людей от тягот и лишений первобытного образа жизни — главная задача науки и культуры. Радоваться надо! Отпала нужда держать всегда наготове остро наточенный топор и поминутно озираться от страха пасть жертвой людоедов или саблезубого тигра. Хорошие условия жизни сформировали нового человека. Прогресс!

Господи… Как надоело! Кажется, будто всё растолковано подробнейшим образом — ан, нет… Всё равно отыщется тугодум. На провокатора мужичок не похож. Этакий хозяйственный руководитель среднего звена… Придется растолковывать, как для дебилов — по складам. Одна радость, седого ситуация безусловно забавляет. А мне он (пусть через Володю), как бы не будущий "главный босс". Ну, порадуем потенциальное начальство…

— Я бы остереглась называть происходящее прогрессом. Самый чудовищный процесс, происходящий с человечеством в настоящий момент — оно тупеет. Причем, в массе, на биологическом уровне. Говорю не со зла — ведущие антропологи, и наши, и западные, утверждают — современные люди, как правило, выбраковывают из процесса размножения нетривиально мыслящих личностей. И наоборот — чем более шаблонно мыслит особь, тем легче она вписывается в общество, тем благосклоннее отношение к ней особей противоположного пола…

— Ваша версия? — оп-па, а дядечка не так прост. Хотя, все тут собравшиеся — "лица с двойным дном".

— Одна из самых популярных гипотез — эволюция отказывает человеку в праве развивать собственную личность, предпочитая формировать коллективный разум, по типу пчел, муравьев, и возможно, вирусов…

— Что-то мне подсказывает, лично вам такая гипотеза не нравится… — седой слегка подался вперед.

— Правильнее сказать, она не нравится людям, достаточно глубоко изучавшим тему, с мнением которых приходится считаться. Например, большинству практикующих медиков. Скажем, покойный академик Амосов, на основании многолетних исследований и собственных экспериментов, пришел к выводу, что человеческий организм рассчитан природой на невероятные, экстремальные условия существования. Мы способны питаться гнилым мясом и древесной корой, неделями голодать, мокнуть и мерзнуть под открытым небом, таскать грузы больше собственного веса, проходить пешком по 60–80 километров за сутки. А бегом, по холодку — до 100–150 километров в день… — приятно видеть, как у слушателей от удивления раскрываются рты, — Причем, это не как рекорд, а обыденно. Бегун средней тренированности способен преодолевать порядка ста километров день за днем, без вреда для здоровья. Француз Доменик Эш, за шесть дней, пересек собственную страну, пробежав больше тысячи километров, мексиканец Хуан Масейра преодолел 256 километров за неполные сутки. Это нормально!

— Если вас, девушка, послушать, то получается — в каждом человеке дремлет "Терминатор", — проняло…