Апокалипсис³

Валентин направился к столику Петра. В огромном темном помещении почти никого не было. Несколько столов в разных частях зала были заняты, но основная часть обитателей укрытия уже поужинали. Индус сидел напротив Петра, подпирая голову ладонью. Перед ним стояла пустая миска на металлическом подносе.

– Юсуф, спишь уже? – спросил Валентин, подойдя к их столу.

– Нет… так… что-то разморило после еды, – ответил парень.

– Садись, – сказал Петр.

– Еду-то можно взять? – шутливо спросил Валентин и пошел в другой конец столовой, к пункту выдачи.

«Кругом так мрачно, – думал он, – после того как походишь под открытым небом, начинаешь понимать, в какой дыре мы живем. Еще вчера мне так не казалось. А сейчас тьма и холод этой огромной металлической коробки вызывают дискомфорт. Но что поделать, электричество надо экономить. И самое главное, что тут безопасно».

– Здравствуйте, – сказал повар, стоящий за прилавком, – поздно вы сегодня. Тоже в джунгли ходили?

– Да, пришло распоряжение и на наш отдел.

– Наверное, страшно было? – спросил повар и протянул поднос с тарелкой, наполненной зеленой кашей из перемолотых кузнечиков. Кроме того, на подносе были четверть яблока, половина моркови и стакан с водой.

– Нет, не страшно, – ответил Валентин и взял поднос.

– Приятного аппетита, – сказал повар.

– Спасибо, – ответил Валентин и направился обратно к столику.

Валентин шел и смотрел на Петра. Тот что-то увлеченно рассказывал Индусу, показывая руками, очевидно, размеры какого-нибудь паука, которого ему довелось убить. Индус сидел в застывшей позе. Валентину показалось, что Юсуф спит и никак не реагирует на очередную эпичную историю про дальние походы. Подойдя к их столику, поставил поднос и сел.

– А я тут Индусу рассказываю, – начал Петр, – как на меня однажды стрекоза хотела напасть. Застыла в воздухе в нескольких метрах от меня. Такое жужжание стояло, аж уши заложило. Прям давила на уши, гадина. Глазищи вот такие, – он показал руками размер глаз. – Мощное создание! Я замахнулся мачете и тоже стою, жду. Думаю, бросится на меня или нет. Готов был изрубить ее. Но улетела. Почуяла, что отпор дам. Хищник хищника не трогает.

– По-моему, он выключился, – сказал Валентин, глядя на юношу.

– Не-а, – пробубнил Юсуф, – я еще с вами.

– Будешь? – Петр протянул Валентину термос.

– Это что?

– Оно самое, – ответил Петр.

– Самогон, что ли?

Петр растянул на лице улыбку.

– Вы сразу с поверхности сюда пришли? – поинтересовался Валентин.

– Да. Так ты будешь или нет?

– Что-то не хочется.

– Я не спрашиваю, хочется тебе или нет, я спрашиваю: будешь? – Петр пристально смотрел на друга.

– Буду.

Валентин взял термос, отвинтил крышку и налил в нее содержимое. Выпил и закусил четвертинкой яблока.

– Крепкий, – произнес он, поморщившись.

– Сорок пять градусов, – гордо сказал Петр, – я такой люблю. Сорокаградусный мне кажется слишком легким. А вот сорок пять или пятьдесят самое то.

Валентин посмотрел на повара, который наблюдал за происходящим с другого конца зала.

– Заложит ведь управляющему, – сказал Валентин.

– Этот, что ли? – Петр указал пальцем на повара, хотя тот смотрел прямо на них.

– Вот же уставился, – сказал Валентин.

– Изловлю и уши выкручу, – тихо сказал Петр и кивнул повару. Тот кивнул ему в ответ – с приветливой улыбкой. Петр тоже радостно улыбнулся, а потом, сменив выражение лица на злобное, показал ему кулак. Повар с деланым равнодушием отвернулся.

– Индус, будешь еще? – спросил Петр.

– Нет, мне хватит, – ответил Юсуф, не открывая глаз, и лег головой на стол.

– Иди спать уже, – сказал Валентин.

– Сейчас, полежу немного…

– Ты зачем мне молодого специалиста спаиваешь? – Валентин грозно посмотрел на Петра.

– Он сам ко мне подсел. А я не мог не предложить выпить боевому товарищу. Он не отказался, – ответил тот, – а теперь вот по столу растекся.

– Он устал сегодня, меня тоже ко сну клонит, – Валентин зачерпнул ложкой кашу.

– Слабый он, – заявил Петр, – я в его годы мог столько выпить после работы, а утром снова в джунгли.

– Ты, Петь, неделю работаешь, а потом несколько месяцев отдыхаешь, пока рой снова не пройдет. Сидишь и сил набираешься. А мы неделю отработали и тут без отдыха сразу на поверхность. С непривычки это сложно.

– Да что вы там работали, сидели на стульях целый день, в мониторы смотрели! Это разве труд? – сказал Петр и налил себе самогона.

– Петь, это тоже работа, от нее есть польза и от нее также устаешь, – Валентин покосился в ту сторону, где стоял повар, но тот уже куда-то отошел.

– Настоящий труд должен быть физическим, – сказал Петр, – нужно строить, производить, добывать. Усиливать общество разным образом.

– Ты не совсем прав.

– Если б люди не превратились в тряпки бесхарактерные, то ничего бы этого сейчас не было.

– Ты о чем?

– О том, что нас скоро не станет, Валя, – Петр выпил и занюхал рукавом, – фух, хорошо пошла… – Он взял кусок морковки с подноса Валентина и положил себе в рот. – Не станет, говорю, нас скоро всех, – чавкая, подтвердил он. – Знаешь, Валя, почему мы сейчас здесь?

– Ну и почему же?