Апокалипсис вчера: Комментарий на Книгу пророка Даниила

Попробуйте провести эксперимент: заговорите в компании малознакомых людей на тему науки физики. Думаю, что как только вы поинтересуетесь мнением собеседника насчет общей теории полей или последних работ Стивена Хокинга, тот заскучает и разговор будет окончен.

Однако если вы заговорите не о науке физике, а о науке истории, все сразу изменится. Через десять минут подобного разговора многие обнаружат в ближнем смертельного врага, а в теме беседы – личное оскорбление. Наука – занятие скучное и неинтересное. Любая наука – кроме науки истории.

Хорошо астрономам. Астрономия может интересовать широкую публику только в аспекте астрологии или в аспекте летающих тарелок. Историкам сложнее. В какую бы сторону они ни шагнули – тут же окажется, что они наступили на чью-нибудь любимую мозоль.

Прошлое человечества редко бывает интересно само по себе: пусть мертвые хоронят своих мертвецов. Прошлое интересно только как ступеньки, ведущие нас в завтра. Если со ступеньками что-то не так, то ведь и забраться мы можем совсем не туда. А это к скучной науке отношения уже не имеет.

Результат такой пристрастности налицо. Количество точек зрения на то, что такое история, как она движется и куда ведет, сегодня точно равняется количеству тех, кто берется за подобные рассуждения.

Что может быть естественнее для ученых, чем изучить факты, свести их в единую схему и попробовать спрогнозировать дальнейшее развитие процесса? Так поступают все ученые. Так не поступают только ученые-историки.

Физики, астрономы, химики, биологи давным-давно накопили необходимое количество фактов и перешли к формулированию законов. Любой, кто без двоек окончил среднюю школу, сможет по памяти назвать хотя бы несколько законов, относящихся к этим наукам. Однако как ни пытайтесь, вам не удастся вспомнить ни одного закона истории.

Единственный контекст, в котором лично я слышу хоть о каких-то «исторических законах», – это фразы типа «Законы истории неодолимы!». Думаю, не стоит объяснять: единственный смысл этих фраз состоит в том, что те, кто ходу истории сопротивляется, скоро получат в торец.

Нет законов – нет науки. Сегодня слово «история» означает не название научной дисциплины, а веселый анекдот. Когда приятель с порога бросается к вам – «Ну и ИСТОРИЮ я тебе расскажу!» – ведь правда, вы не думаете, что речь пойдет о древних египтянах?

Первый признак научного подхода – точность и беспристрастность в критериях. Разработав четкие критерии и классификацию, биологи отнесли похожих акул и дельфинов к различным классам живых существ, а непохожих свиней и гиппопотамов – к одному.

Можете ли вы назвать хоть одну классификацию исторических событий, основанную на беспристрастном анализе фактов? Вернее, не так. Можете ли вы представить, будто такая классификация вообще существует?

Единственная классификация фактов, имеющаяся сегодня у историков, – это деление всемирной истории на три больших раздела – Древность, Средневековье, Новое время. Хотите, я расскажу вам, откуда появилось это чудо теоретической мысли?

Одним из первых делить историю на три большие главы лет восемьсот тому назад додумался итальянский мистик и смутьян Иоахим Флорский. Наверное, новатору было невдомек, что сам-то он живет именно в Средние века.

Это название было введено в 1667 году неким профессором Горном. Так он называл скучный отрезок времени между веселой Античностью и веселым временем жизни самого профессора. Термин же «Новое время» сперва означал цивилизованную эпоху, которая наступила после Крестовых походов.

Окончательный вид трехголовой схеме в XVII веке придал профессор Христофор Целлариус. Его открытие выглядело вполне к месту. Биологи того времени были уверены, что мухи и тараканы заводятся сами собой из грязи. Географические карты на треть состояли из белых пятен. Физики увлеченно искали теплород, а кое-где еще и философский камень.

На протяжении следующих столетий науки развивались бурно. Ни одно положение наук, современных Целлариусу, не осталось в неприкосновенности. За одним исключением – вы уже догадались каким?

Правда, «Новое время» все растягивалось и растягивалось и никак не хотело кончаться. Поэтому для обозначения ХХ века пробовали ввести термин «Новейшее время». Смешная выдумка. Если так пойдет, то ХXIV век будет именоваться Самое-Самое-Наиновейшее время.

Пропорции данной схемы чудовищны: в разделе «Древний мир» содержится столько же тысячелетий, сколько десятилетий содержится в разделе «Новое время». Границы невнятны: разброс в оценках начала периода «Средневековье» составляет больше двух тысяч лет. Тем не менее три периода данной схемы и объединяют сегодня то, что положено изучать историкам.

7