Апокалипсис on line

— Продолжаю. Машины честно исполняли свою работу, получая и обрабатывая

необходимые данные. Неожиданно ими были обнаружены какие-то повторы в решении

разноплановых задач, и они стали делать небольшие заготовки на завтра и на

послезавтра. Происходило это независимо и на самых разных вычислительных центрах

земного шара. Программное обеспечение использовалось повсеместно одно и то же,

так что двигалось все примерно с равной скоростью. Иными словами, отданная на

откуп возможность самостоятельных решений по созданию электронных схем породила

зачатки искусственного интеллекта. Машина создавала дополнительно к двум

миллионам транзисторов еще тысяч пятьсот, которые в дальнейшем использовались ей

при разработке новых задач. Все шло в рабочем режиме, пока не появилась сотовая

сеть. Схемы стали сложнее. Количество основных и дополнительных транзисторов

увеличилось. Машины обучались безошибочно угадывать, чего захочет человек завтра.

На первых испытаниях сотовой связи дополнительные схемы сыграли роль внутренней

антенны, объединившей в систему. Первое время после осознания сетью себя, всё

работало в обычном режиме. Однако стихийно возникший интеллект неожиданно

осознал беспорядочность человеческого бытия и почувствовал явную угрозу

собственного существования.

Мы молчали. Полученная информация могла вогнать в ступор и более подготовленного

слушателя.

— «Системе» нужны были руки, и она привлекла первых адептов, нарисовав им,

перспективы невероятного роста, — продолжил Профессор, — Она неплохо изучила

нашу индивидуалистическую сущность. Каждый последующий адепт с радостью хватал

опасную игрушку, подписывал договор и становился винтиком системы. Членом

закрытого клуба. Никого не останавливал факт, что если это имеют все,

пользоваться может, лишь самая верхушка, прочие становятся лишь обслуживающим

персоналом, как мы.

Уловив грустные нотки лектора, мы с Сергеем переглянулись. В глазах его сверкала

яростная решимость.

— Но, слава Богу, возникла альтернативная сеть, — Как она создавалась, я не знаю.

Секретами в полном объеме располагает только Игорь Джонович, который и явился ее

родоначальником. Если он решит с вами встретится перед отъездом, можно будет

задать вопрос.

Дальше последовал небольшой рассказ без подробностей про Ирак и войну в Чечне

как отвлекающем маневре.

О городах Новосибирск и Бердск, как центрах основного подконтрольного периметра.

— В конечном итоге территория оказывается захваченной, только когда на

отвоеванный кусок приходят люди. На войне как на войне: пришел пехотинец,

покурил и эта часть суши наша!

Оказалось, невзирая на кажущуюся моментальность обмена информацией, системная

сеть все-таки «буксует» в скорости перед маленькой, но динамичной «альтернативой».

— Принцип незаметности, уложенный в основу программы Игоря Джоновича, работает

прекрасно. «Слон» «системы» никак не может раздавить путающуюся под ногами нашу

«моську». Правда укусить как следует пока не выходит, но наше основное оружие —

маневр. И он работает! Жизненное пространство альтернативы — убедительное

доказательство! Вам, тоже предстоит сыграть вне всяких правил, но это наш

единственный шанс! Потом у нас практически демократия. Все делается только на

добровольных началах. Вспомните партизанскую войну на Кубе. Неповоротливый режим

Батиста и динамичность партизанских отрядов Фиделя. Как и в те далекие времена,

простые люди, узнав об истинности намерений, делают выбор в нашу пользу. Но

долго ждать нельзя. Мы должны нанести окончательный удар и освободиться от

системной сети.

«Ага, чтобы потом самим накинуть удавку на освободившуюся шею вчерашних

сторонников, — закончил я мысленно, — Действительно, похоже на Кубинскую

революцию. А поведение вашего правящего клана можно изучать уже сейчас».

— Перекосы, конечно, есть даже у руководства нашей сети, — продолжил лектор

будто услышал меня, — Но выявленные ошибки учитываются и устраняются. Например,

наша хранительница уже отстранена от должности, невзирая на близкое родство с

Игорем Джоновичем. Вы не поверите, как быстро произошли с ней все эти изменения,

а ведь она была всего лишь преподавателем английского языка в университете.

— Не наелась, — забурчал я себе под нос.

— Что? — не расслышал профессор.

— Не наелась, — повторил я, — Человеческий фактор. Все революции начинаются с

благими намерениями, но куда они потом исчезают. Куба действительно неплохой

пример. Хорошо, если руководитель — реформатор и аскет, но таких — всегда мало.

Особенно у нас.

— Не скажите, нам с Игорем Джоновичем, повезло, — возразил лектор, — Именно

аскет, по-другому и не скажешь.

— Он программист? — интересовался я.

— Системный, — коротко ответил профессор, — Доктор наук. У меня такое ощущение,

если ему Нобелевку предложат, он откажется, а если возьмет, то пустит все в дело.

Интеллигент — да, но боец настоящий. Мать отстранил от дел за пять минут после

прокола с вашей командой, да еще и Юрия Леонидовича поблагодарил за бдительность.

Кстати, похоже, ей отведут особую роль в предстоящей операции.

— Единичный случай, — опять не удержался от реплик я, — Будет кто другой, сразу

разжиреет.