Апокалипсис начну и свой level подниму

Я вспомнил древний ритуал, который я однажды открыл, исследуя руины забытых цивилизаций. Это заклинание не требовало мощи разрушительных сил или контроля стихий. И маны, что сейчас у меня не так много, тоже не требовалось. Оно использовало саму ткань времени и истории, позволяя увидеть прошлое и настоящие события, вплоть до мельчайших деталей. Эта магия не зависела от силы, которую я утратил, она подпитывалась энергией самой реальности.

Заклинание Призмы Времени. Оно позволяло взглянуть на мир через призму истории, читая события, как строки в книге. Необязательно быть сильным, чтобы использовать его — нужно лишь правильно настроить сознание, провести ритуал и соединиться с потоком времени. Но этот ритуал имел свои риски. Увидеть прошлое — значит, открыть себя его влиянию. Глубокий контакт с этим потоком мог затуманить разум, заставить забыть своё собственное время. Даже я, в своей былой мощи, использовал это заклинание с осторожностью, лишь в крайних случаях.

Впрочем, это все лирика. Меня и в прошлой жизни не останавливали трудности. В этой жизни я стал куда более упрямым.

Вырисовывая магический круг из маны, я сел в центр круга, чувствуя, как пространство вокруг меня медленно изменялось. С закрытыми глазами я произнёс старинное заклинание на языке, который уже давно забыли в этом мире. Слова, подобные шелесту ветра в старом лесу, казались бесконечно древними, и каждый звук отдавался в воздухе эхом, словно по зову времени. Ощущение было такое, будто я сам становился частью этого заклинания — звенящей струной, натянутой между прошлым и настоящим.

Сначала мне открылось далёкое эхо. Я увидел их — моих учеников. Двенадцать взращенных мною детей. Эти двенадцать, на которых я возлагал великие надежды. Я знал, что они меня ненавидят. По-другому и быть не могло, ведь мои тренировки были жестокими. Я обучал их также, как мой учитель обучил меня. И они ненавидели меня также, как и я ненавидел своего. Однако, я никогда не подумал бы убить учителя. А они решились на это.

Воспоминания накрыли меня холодной волной. Я наблюдал, как они собирались вместе, как в один миг их клятвы и обещания верности обратились в предательство. Я видел, как они заговорили за моей спиной, объединяя силы, чтобы убить меня, их учителя, и присвоить себе власть над моими владениями. Двенадцать предателей. Каждый из них когда-то был частью моего гениального замысла, моего плана по созданию величайшей империи, но в тот момент, когда их клинки пронзили меня, ослабленного ядом, я увидел истинную природу предательства.

После моей смерти они правили двадцать лет. Двадцать долгих лет, за которые миры, что я завоевал, находились под их контролем. Несмотря на их разногласия, они удерживали власть. Споры между ними возникали часто, как было неизбежно среди тех, кто жаждал большего, чем им было дано. Однако, до открытых войн между учениками не доходило — они знали, что, сражаясь друг с другом, они потеряют всё. Уж единство я смог им привить.

Но потом появилась она.

Образ Истинного Героя возник передо мной так же ясно, как если бы она стояла прямо перед моими глазами. Она родилась в тот день, когда умер я. Человек, созданная самим мирозданием, чтобы стать моей погибелью. Я видел её в доспехах, сверкающих в лучах света, с мечом в руке, полным решимости. Её лицо было яростным и непоколебимым, словно само воплощение справедливости. Она пришла из ниоткуда, одна, без армии, без союзников. Но за ней последовали все, кто ненавидел меня или моих учеников. Лишь она одна стала против двенадцати моих учеников, и, несмотря на всю их силу, ей удалось убить девятерых.

Я углубился в поток времени, следуя за нитями прошлого, и увидел её — Истинного Героя. Она не была рождена для славы, как многие из тех, кого я когда-то поверг или подчинил. Её путь не был отмечен пророчествами или древними заклинаниями. Она была обычной на вид, человеком из народа, без древних династий, без магических сил в крови. И всё же, именно она стала тем, кто смог положить конец империи моих учеников.

Её первое появление было внезапным, но несокрушимым. Я видел, как она появилась в самом сердце владений моих учеников, словно дух, призванный местью. В одиночку она прорвалась через их легионы, через армию, которую двенадцать правили как железной рукой. Я видел, как её меч прорезал ряды солдат, словно те были воздухом, как волны магии разлетались вокруг неё, не нанося ни малейшего вреда.

Но дело было не в её физической силе — хотя она была непревзойдённым воином, её истинная мощь заключалась в непоколебимой воле. Каждый её шаг, каждый взмах меча, казались настолько уверенными, что мир, казалось, сгибался под её желаниями. Она много раз была на краю гибели, но, казалось, не останавливалась ни перед чем, не сомневалась ни на мгновение, и перед такой уверенностью даже мои ученики не могли устоять.