Апофеоз войны

Березин протянул коробку. Максим достал необходимые приборы, похожие на канцелярские ручки, несколько штук положил себе в карман, остальное протянул девушке.

– Параметры настраиваем на показатель «пыль/туман».

– Но…

– Это указание Большакова, – с еще большим раздражением перебил Макс. – Разбираться во всем этом и тратить время у меня нет никакого желания. Есть команда – будем выполнять. А потом – как можно скорее уходить отсюда.

– Хорошо, – покорно согласилась девушка и принялась настраивать необходимое оборудование. – С чего начнем?

– Ты начинай со входа. Березин, ты остаешься в помощь. Мы с Николаем зайдем внутрь, соберем анализы там.

– Принято, – кивнула Аглая. И вдруг зашлась в сухом кашле.

– Ты чего? – насторожился Максим.

– Извините, в горле пересохло. Пить охота – сил нет.

– Ага, у меня тоже сушняк дикий! – поддержал ее Березин.

– Потерпите, – понимающе произнес руководитель группы. У него самого от жары уже плавилась голова. – Пошли.

Группа разделилась. Первая команда, под руководством Аглаи, осталась у входа. Девушка принялась педантично отбирать пробы, в точности выполняя каждый предписанный для такого случая пункт инструкции. Макс с Остроушко, соблюдая осторожность, вошли внутрь базы.

Беспорядок – первое, что бросилось в глаза. Было видно, что уходили отсюда поспешно, не удосужившись даже закрыть гаражные боксы и помещения. Но уйти удалось отнюдь не всем. Максим даже сказал бы, что никто и не ушел. Мертвецы лежали повсюду – у стен, на дороге, прислонившись к дверям и свесившись с окон. Но в особенности много их было у выхода из базы, словно бедолаги рванули наутек, но не успели выйти, будто костлявая старуха махнула косой и срезала их одним движением.

«Похоже, так оно и было», – с ужасом отметил про себя Макс, оглядывая окрестности.

– Что же тут произошло? – не скрывая неприятного удивления, спросил Остроушко.

– Пока не могу ответить, сейчас будем выяснять, – сказал Огнев, подходя к одному из тел и внимательно его осматривая.

Общие морфологические признаки смерти, на первый взгляд, были идентичны тем, что выявлялись у погибших от загадочной болезни. Множественные, по всему телу, сине-багровые трупные пятна, крупноточечные кровоизлияния на лице, темный, синюшный цвет лица, в особенности вокруг век и ногтей. И выпученные от ужаса стеклянные глаза, смотрящие в пустоту.

Максима передернуло от страха и отвращения.

– Ну? Что там? – из-за плеча Огнева нетерпеливо спросил Остроушко, с любопытством глядя на то, как Макс осматривает тело.

– Похож на нашего клиента, – ответил парень, поднимаясь с корточек и доставая из кармана тестер.

Николай насторожился.

– Просто возьмем анализы, – пояснил Макс, думая, что проводник напрягся при виде загадочного инструмента.

Но внимание военного привлекло нечто иное. Отвернув голову в сторону, он пристально всматривался в заброшенные строения.

– Что-то слу…

– Тихо! – выдохнул Остроушко, поднимая автомат на уровень стрельбы.

Макс тоже огляделся, но ничего подозрительного не увидел.

– Здесь кто-то есть, – после недолгой паузы выдал свой вердикт проводник.

– Люди? – удивился Макс.

«Может, кто-то из отряда зачистки, из тех, кто с самолета скидывал бомбы с клейким веществом?» – предположил парень, пытаясь обнаружить хоть какое-то присутствие посторонних.

Это сложно было сделать с учетом того, что творилось на базе. Полный хаос, разруха и мертвецы. Как понять, что тут есть чужие?

– Не знаю, – ответил Остроушко, делая осторожный шаг вперед. – Может быть, и люди.

Максим быстро закрутил наконечник тестера обратно в колпачок, спрятал в карман. Нащупав на поясе пистолет, парень немного успокоился.

В дальнем конце базы, где располагались гаражные боксы, Огнев заметил шевеление. Напрягая зрение, он с удивлением обнаружил там аномалию, совсем еще молодую, кажется, называемую местными «сыроварня». Попадая в нее, человек в мгновение ока превращался в прессованную шайбу, похожую на головку сыра. И ни крови, ни каких-либо иных жидкостей из организма при этом не вытекало. Просто кругляш бывшего человека. Аномалия эта была редкой, и тем более появление ее тут, на базе, было крайне необычным фактом.

«Зона и в самом деле, – подумал Макс, – будто почувствовала, что человек из этих мест пропал и больше нет никаких преград, вот и начала помаленьку захватывать те территории, которые изначально принадлежали ей. Надо будет обязательно отметить это в отчете, когда…»

Мысль оборвалась на полуслове. Что-то тяжелое тукнулось в спину Огнева с неимоверной силой, откидывая его в сторону. На какое-то мгновение парню показалось, что это Остроушко вдруг сошел с ума и приложился по нему прикладом автомата, но когда Максим увидел лежащего рядом с ним проводника, понял, что ошибся.

– Что… – сквозь неимоверную боль простонал Макс, пытаясь поднять голову.

Николай не ответил – на некоторое время от крепкого удара он был нокаутирован и потерял сознание.

Огнев потянулся к пистолету.

За спиной кто-то угрожающе зарычал.

– Не двигайся, – очнувшись, прошептал Остроушко прямо в микрофон.