Апельсиновый рай

Конечно же, Анна-Лиза знала. Все еще продолжая сжимать в руках фотокарточку, она уронила руки на колени. Смеющаяся юная девушка — это ее мать, намного моложе, чем она ее помнила, но все же ошибиться было невозможно. А мужчина, обнимающий ее с улыбкой — это… Она невольно вскрикнула и протянула фотографию Рамону.

— Я не хочу ее видеть. Унеси ее отсюда.

— Но это же твой отец, — ласково напомнил Рамон. — Я хотел найти что-нибудь вроде этого, чтобы доказать тебе… — Он замолчал, увидев, каким неподвижным и холодным стало ее лицо.

— Посмотри же, Анна-Лиза, теперь ты сможешь сама убедиться в том, как сильно они любили друг друга.

— Мне не нужны доказательства тому, что он чувствовал к моей матери! — воскликнула она. — Я жила последствиями их любви каждый день. — Все ее мысли были в полном смятении. Если ее отец так сильно любил маму, то почему же все так скверно вышло? — Я буду всегда благодарна ему за все это богатство… за finca. Но я никогда не смогу забыть, через что пришлось пройти моей матери, всю эту нищету, горечь и боль…

— Прекрати, Анна-Лиза, — оборвал ее Рамон, — я не хочу, чтобы ты так расстраивалась.

— А почему? Потому, что это правда? Потому, что для тебя будет очень удобно, если я пойду по стопам своей матери?

В одно мгновение его лицо окаменело.

— Я думал, что мы это давно уже обсудили.

— Что? — вскричала Анна-Лиза, в отчаянии и ярости взмахнув руками.

— Я говорю о том моменте, когда ты так больно оскорбила меня, предположив, что мне нельзя доверять, — холодно проговорил он, вставая и отходя от нее.

— Я ничего не предполагаю. Я только утверждаю то, что вижу.

— И в этом-то вся проблема, Анна-Лиза. То, что ты видишь, не имеет ничего общего с правдой.

— А в чем же тогда, правда? В том, что беременная женщина была отвергнута испанским грандом, и в качестве компенсации тот назначил ей щедрое пособие? Как ты мне это объяснишь, Рамон?

— Жизнь не так проста, как тебе кажется, Анна-Лиза, — сказал он. — Отвлекись оттого, что написано в книгах, посмотри на настоящую жизнь, настоящих людей, настоящие проблемы… Если ты найдешь хоть одну простую и ясную ситуацию, я признаю, что ты права.

— А как насчет нашей ситуации? — спросила она, сделав ударение на последнем слове. — Как ты мне это объяснишь?

— Что ты имеешь в виду?

— Что, если и я беременна? — Эти слова вылетели из ее уст прежде, чем она успела подумать. Это получилось инстинктивно, просто инстинктивно, и теперь, ожидая его ответа, она вся сжалась от страха.

— А ты беременна? — мягко спросил ее Рамон.

— Я не знаю… Нет! Я просто хотела узнать, как ты отреагируешь, если…

Он схватился руками за голову.

— Прекрати, Анна-Лиза, — предупредил он. — Я думал, что мы намного лучше понимаем друг друга…

Недослушав его, она презрительно бросила:

— Понимаем? Только и всего?

— Ты знаешь, что я имею в виду, — сердито возразил он, — ты знаешь мои чувства…

— О, неужели? — спросила Анна-Лиза, вскочив на ноги. — А откуда мне это знать?

— Разве я не доказывал их тебе своими поступками?

— Я не знаю, — пробормотала она. — Ты никогда не говорил мне о любви.

На мгновение ей показалось, что он задрожал.

— Ты хочешь, чтобы я каждый день сочинял тебе по сонету?

— Я хочу… — сердито начала Анна-Лиза, но не успела докончить свою фразу и бросилась в ванную, чтобы он не смог заметить слезы, выступившие у нее на глазах. — Я не знаю, чего я хочу!

— Да, правильно. Убегай, это самый лучший выход! — крикнул он ей вслед.

Спальня была пуста. Встав посередине комнаты, Анна-Лиза прислушалась. Услышав, что Рамон внизу, она почувствовала облегчение. Она так нуждается в нем, и при этом без всяких условий! Волнение снова охватило ее. Она стольким обязана ему, но это вовсе не значит, что она должна согласиться с его взглядами на прошлое или смириться с второстепенной ролью, отведенной ей в его жизни.

Анна-Лиза не стала досушивать до конца волосы, быстро надела подходящие шорты и рубашку с короткими рукавами.

Рамон уютно развалился в одном из ее мягких кресел. Держа в руке кружку с кофе, он читал местную газету, вытянув свои длинные ноги и положив голые ступни на спину Помадкину. Как только она вошла, он поднял на нее глаза.

Она поняла, что легче им не станет. Каждый из них обладал сильным характером и был полностью уверен в своей правоте.

— Ланч? — предложила Анна-Лиза.

— С меня вполне хватит и кофе.

— Может, хочешь еще чего-нибудь? — спросила она, наливая себе кофе.

— Мне нужно вернуться.

— Конечно. — Она постаралась не придавать этому значения.

— Почему бы тебе не поехать со мной?

Она едва не захлебнулась кофе. Это невинное приглашение развеяло все ее сомнения.

— Хорошо. Почему бы и нет?

— Тебе хватит десяти минут, чтобы собраться? — спросил он, взглянув на часы. — Я уже послал за машиной.

— Вполне, — ответила она.

— Кто-нибудь заберет лошадь, пока нас не будет.

— Мне попросить Марию Терезу присмотреть за Помадкиным?

— Да, пожалуй, это не помешает.

— Я нормально одета?

— Да.

— Мне нужно еще что-нибудь?

— Только ты можешь ответить на этот вопрос, Анна-Лиза, — сказал Рамон, поднимаясь с кресла.