Апельсиновая ночь

Двигатели были переведены на реверс, шасси под ними заскрежетали, и самолет, вибрируя, остановился в нескольких ярдах от моря, а затем начал выруливать обратно к строениям аэропорта.

— Я думал, мы летим прямо в море, — невозмутимо заметил Тимоти. — А потом самолет поднялся снова! Но все равно ты была в полной безопасности!

Карен показалось, что они поменялись ролями, — это ведь она должна была успокаивать сына.

— Ничего не забудь, ладно? — сказала она, меняя тему.

Тимоти кивнул, все еще улыбаясь.

На улице шел такой ливень, какого Карен никогда не доводилось видеть. Вода сплошным потоком лилась с неба, спасти от нее не мог бы самый надежный плащ.

— Зимой здесь часто бывают такие дожди, — объясняла стюардесса пассажирам, не спешившим покидать самолет.

— Не думала, что в Испании бывают дожди, — заметила Карен.

— Не обращайте внимания, — рассмеялась стюардесса. — Солнышко скоро снова выглянет.

— Мне кажется, мы так давно его не видели, — улыбнулась Карен.

— Когда кончится дождь, здесь будет восхитительно ясно и чисто. В каком-то смысле здешняя зима нравится мне гораздо больше, чем лето.

— А на Рождество здесь хорошо? — спросил Тимоти.

— Думаю, что да, — ответила стюардесса.

До Рождества осталось несколько недель — как-то они встретят его в этом году? — подумала Карен.

— Пойдем, наша очередь, — сказала она Тимоти.

Здание аэропорта было довольно маленьким и битком набито людьми. Казалось, каждого пассажира встречали, по меньшей мере, двадцать друзей и родственников. Только Карен никто не встречал, и она почувствовала себя немного одиноко. Получив багаж, она попросила носильщика найти для них такси.

— В отель, мадам? — спросил он ее.

— Да, но не слишком дорогой! — добавила Карен.

— Конечно, мадам. — Он подал знак водителю такси, ждавшему на улице, и объяснил ему по-испански, куда ехать. По прошествии нескольких секунд мать с сыном забрались на заднее сиденье машины, и та покатила их из темноты к главной улице, самой значимой в Гибралтаре.

Такси двигалось по узкой улочке, притормаживая всякий раз, когда беспечный пешеход ступал с тротуара на проезжую часть прямо перед ними. Большая часть магазинов уже была закрыта, но кафе работали — везде горел свет, толпились посетители.

Наконец такси дотащилось до отеля, и водитель помог им выйти из машины. С улицы здание отеля выглядело обветшалым, но внутри оказалось довольно уютным. Карен расплатилась и, взяв Тимоти за руку, открыла дверь.

Решив, что женщина за стойкой не говорит по-английски, Карен попросила номер на испанском языке и добавила:

— Мы бы хотели немного перекусить.

Женщина очень удивилась:

— Боюсь, обеденный зал откроется не раньше девяти.

Карен озабоченно посмотрела на сына.

— Все в порядке, — сказал мальчуган, не желая быть предметом обсуждения. — Я могу подождать.

— Тогда давайте посмотрим нашу комнату, — любезно попросила Карен.

Женщина кивнула, сняла ключ с доски и вышла из-за стойки. Одетая во все черное, с накинутой на плечи шерстяной вязаной шалью, она казалась старше своих лет.

— Ты впервые в Гибралтаре? — спросила она Тимоти по-английски, пока они ждали лифт.

Тимоти, услышав родной язык, слегка покраснел:

— Я вообще впервые путешествую. Завтра мы поедем в Испанию. В Севилью.

Женщина улыбнулась:

— У меня сестра живет в Севилье. Она вышла замуж за испанца и поселилась там.

— Разве вы не испанка? — спросил, несколько удивленный, Тимоти.

— Нет, я, как и ты, англичанка, хотя живу в Гибралтаре.

Лифт приехал, и они втроем вошли в кабину.

— Я дам вам тихую комнату, подальше от ночного шума, — сказала женщина. — Некоторые постояльцы не ложатся допоздна, а детям нужно спать.

Карен тепло поблагодарила ее за заботу. Ей не хотелось признаваться, что она тоже очень устала и ей не терпится забраться в уютную постель.

— Я вас оставлю. Можете принять душ. Когда зал откроется на ужин, пробьет гонг, и, если вы спуститесь вниз, я вас туда провожу. — С этими словами она ушла.

Они подождали, пока дверь закроется, и оба кинулись к окну.

— Смотри, можно дотянуться рукой до противоположного дома, — заявил Тимоти, не намного преувеличивая. — Никогда не видел такой узкой улицы!

Улица, пусть и узкая, выглядела очень нарядной. Прохожие сплошным потоком двигались вверх-вниз по еще не просохшей мостовой.

— Давай выйдем на улицу, — предложил Тимоти.

— Давай. — Ей и самой, несмотря на усталость, захотелось присоединиться к, праздно шатающимся по улице, людям. Она давно не была за границей и успела забыть, каким упоительным может быть воздух в южных странах, где даже зимой расцветали цветы, насыщая воздух ароматом. Чуть нахмурившись, она попыталась причесать Тимоти. Но он увернулся и потянул ее к выходу.

Карен спешно подкрасилась. Потом они спустились вниз, сказали улыбающейся женщине за стойкой, что пойдут пройтись, и вышли на улицу.