Анжелика. Путь в Версаль

В доме на Королевской площади Анжелика держала кухарку и второго лакея. Если прибавить Флипо, повышенного до младшего лакея, и кучера, то мадам Моран вполне соответствовала окружению. Барба и Жавотта носили кружевные чепцы, золотые крестики и индийские шали.

Но Анжелика отлично сознавала, что в глазах окружающих она все же выглядела парвеню. Ей хотелось подняться выше, а салоны Марэ позволяли честолюбивым дамам «перейти» из разряда простолюдинок в аристократки, потому что здесь дам из буржуазии и светских дам могла объединять только тонкость ума.

Анжелика начала с того, что завоевала расположение старой барышни, занимавшей квартиру этажом ниже. Та помнила прекрасные времена жеманниц и литературно-философские споры о женской природе и качествах женственности. Она встречалась с маркизой де Рамбуйе, посещала мадемуазель де Скюдери и изъяснялась утонченно и непонятно.

Филонида де Паражон утверждала, что существует семь способов выразить почтение женщине, и разделяла вздохи на пять видов. Она презирала мужчин и ненавидела Мольера. Любовь представлялась ей «адскими оковами».

Однако она не всегда была столь непримиримой. Ходили слухи, что в молодости, не довольствуясь пресной страной Нежности, она не брезговала и королевством Кокетство и частенько посещала его столицу Наслаждение.

– Любовь страшно истрепала мое сердце, – признавалась она, закатывая глаза.

– Если бы только сердце! – ворчал Одиже, который косо смотрел на дружбу Анжелики с этой престарелой жеманницей. – Вы становитесь педанткой. У нас есть пословица, что женщина достаточно образованна, если может отличить сорочку мужа от его камзола.

Анжелика смеялась, обезоруживая его шаловливой гримаской.

Затем она стала сопровождать мадемуазель де Паражон на лекции в «Пале Пресьё», куда та записала ее за три пистоля.

Там встречался цвет благовоспитанных людей, то есть множество дам из зажиточной среды, священнослужители, молодые ученые, провинциалы. Проспект общества звучал очень соблазнительно:

«Мы обязуемся, всего за три пистоля, устраивать в течение трех месяцев, начиная с первого дня января и до середины поста, всевозможные и разнообразные развлечения:

– По понедельникам и субботам – балы и комедии с бесплатной раздачей лимонов и апельсинов из Португалии.

– По вторникам – концерты певцов, а также исполнителей на лютне и других инструментах.

– По средам – уроки философии.

– По четвергам – чтение газет и новых пьес с последующим обсуждением.

– По пятницам – любопытные доклады с последующим их обсуждением».

Для дам, предпочитавших вернуться домой пораньше, существовала особая оговорка:

«Для особ, обеспокоенных сохранностью своих денег, драгоценностей и генуэзских кружев, предоставляется надежное сопровождение. Возможно, мы договоримся с парижскими жуликами, чтобы они обеспечивали нам безопасное возвращение, в результате чего сможем спокойно перемещаться по городу, а эти господа докажут, что они достаточно добрые христиане и умеют держать данное ими обещание».

Помимо проявления такой заботливости, «Пале Пресьё» публиковал список докладчиков самого высокого уровня: «Роберваль, профессор математики Королевского коллежа, прочтет лекцию о комете, которая волновала парижан в 1665 году.

Пройдет обсуждение причин разливов Нила, любви по влечению, а также происхождения света и проблем пустоты и веса воздуха».

Анжелика заметила, что во время научных лекций она мучилась, как черт перед заутреней.

Услышав некоторые термины, она вздрагивала, потому что ей казалось, что она слышит страстный голос Жоффрея де Пейрака и видит его пылающие глаза.

– У меня слишком слабые мозги, – как-то пожаловалась она мадемуазель де Паражон. – Меня пугают все эти серьезные вещи. Я хочу ходить в «Пале Пресьё» только на балы и музыкальные вечера.

– Ваш дух слишком привязан к материи, – огорчилась старая барышня. – Как вы сможете блистать в салоне, если не будете знать того, о чем здесь рассказывают? Вас не интересует ни философия, ни механика, ни астрономия, и вы даже не умеете слагать стихи. Что тогда остается?.. Благочестие. Но вы хоть читали святого Павла и святого Августина? Вот истинные ратники в выражении суверенной воли Господней. Я одолжу вам эти книги.

Но Анжелика отказалась от святого Павла и святого Августина и даже от книги мадемуазель де Гурней «О равенстве обоих полов», в которой она нашла бы серьезные аргументы против высказываний Одиже. И наоборот, втайне от всех она горячо увлеклась «Трактатом о жеманстве и красивой внешности» мадемуазель де Кентен и «Искусством нравиться при дворе» мадемуазель де Круасси.

Глава XXXI

На следующий день после посещения Гревской площади Анжелика попросила мадемуазель де Паражон сопровождать ее на прогулке в саду Тюильри.