Антон Райзер

Они расселись на хорах по своим местам и глубокими, скорбными голосами приступили к покаянным песнопениям. Иногда они вставали, чтобы пропеть гимны, столь же скорбно отдававшиеся от стен храма, иногда падали ниц и с глубокой горечью молили Господа о милости.

На самом краю полукружья стоял юноша с бледными щеками и на редкость красивым лицом. Райзер не мог отвести взгляда от его глаз, благочестиво возведенных горе. Окорд знал этого страдальца, постригшегося картезианцем после того, как молния убила друга в полушаге от него, и в душе Райзера образ этого юноши поселился навсегда.

Райзер по полдня простаивал на старой стене у задней стороны своего дома, душой устремляясь внутрь этих тихих стен, защищавших, как ему думалось, от заблуждений и химер мира сего.

Там он мечтал процвести и увянуть в могиле рядом с этим юношей, там хотел развести и свой уединенный сад, приветствовать по вечерам нежный луч закатного солнца в своей келье и, отрешившись от мирских надежд и желаний, покойно и весело встретить смерть.

В таком-то настроении сочинил он, стоя на этой полуразрушенной стене, нижеследующее стихотворение: