Антитезис

— Да ну? — мужик так удивился, словно ему и в голову не приходило, чем могут заниматься люди в аудитории университета, — на второе высшее, что ли, идешь? А мне как Настена сказала, что тебя видела, так я и не поверил. Ан нет, гляжу — ты.

Упомянутое имя тут же потащило в голове у Димы цепочку ассоциаций и он по-новому посмотрел на улыбающееся лицо своего собеседника. И тоже расплылся в улыбке.

— Андрюха! Блин, я ж тебя не узнал! Смотрю, лицо знакомое, а кто такой — никак не вспомню. Богатым будешь, не иначе.

— Давно пора, — серьезно кивнул Андрей.

— А Коробова тоже здесь, что ли?

— Да практически вся наша команда здесь, только тебя да Гарика нет. Ну, Гарик теперь большой человек, ему не до нас, а вот про тебя…

— Погоди-погоди, — Дима нахмурился, — вся команда? А что вы тут делаете-то? Учитесь?

— Вот еще! — Андрей фыркнул, — мы свое отучились уже, хватит. Офис тут у нас.

— У вас?

— Именно что у нас, — гордо сказал Андрей и подмигнул, — продолжаем славные традиции «Ночного экспресса».

Дима слегка смутился, как привык делать, когда кто-то произносил вслух это словосочетание.

— Как это — продолжаете? — спросил он, глядя в сторону, — Лося… Лосева же убили?

— И что с того? — оскорбился Андрей, — Мы и сами с усами. У нас уже тираж сто тысяч, между прочим! А со следующего месяца в глянце выходить будем! Да что я тебе говорю, пошли, сам посмотришь.

Андрей обхватил Диму за плечи и потащил в сторону. Лукшин вырвался.

— Подожди… не сейчас. У меня лекция.

— Ты че — больной!? Какая лекция? Да хоть экзамен, твою мать! Сто лет не виделись! Тебе что дороже — какая-то лекция сраная или друзья?

— Не так просто, — Дима замотал головой и выставил вперед ладони, — пойми, мне надо обязательно прослушать именно эту лекцию. Я вообще тут не учусь, я только ради этой лекции пришел. И если я сейчас уйду…

Андрей скептически оглядел Диму с ног до головы и спросил неожиданно спокойным голосом:

— Че за лекция-то? Знаменитость какая-то читает, что ли? — махнул рукой и добавил, — а и все равно пошли, с сервака потом свою лекцию посмотришь.

— С какого сервака? — не понял Дима.

— Дык камеры же, — Андрей подтащил Диму к аудитории, приоткрыл дверь, — видишь? Вон, в углу над окном? Видишь?

Дима кивнул — под дальним углом аудитории действительно висела и светила красным светодиодом небольшая камера.

— Ну вот. Все лекции на видео пишутся и на сервер институтский выкладываются. У кого доступ есть, может смотреть. У меня есть, так что брось ерундой страдать и пошли.

Дима улыбнулся:

— Точно есть? А то…

— Я тебя что обманываю, что ли!? — возмутился Андрей, — больно надо! Я тебе даже всю пару целиком на болванку нарежу — смотри на здоровье.

— Не, всю не надо, — быстро сказал Дима, — только вторую половину, и… погоди…

Достал телефон, набрал номер.

— Э-э-э, Вирджил Сидорович, это Дима. Извините.

— Чего надо? — недовольным голосом спросила трубка.

— Тут перерыв и народ интересуется… в общем, мне после лекции что делать — дальше с группой идти, вас ждать, или…

— Нет. Езжай в офис. Сам, — и в трубке зазвучали короткие гудки.

— Большое до свидания, — с иронией сказал Дима, засунул сотовый обратно в карман и повернулся к Андрею, — пошли. Хоть посмотрю на вашу берлогу.

Идти пришлось недалеко — в торце этого же корпуса, этажом ниже, Андрей подвел Диму к обшарпанной железной двери, закрывающей вход в полуподвал и гордо ткнул рукой в белую пластиковую табличку. «Редакция газеты „Бульварная звезда“» — значилось на ней. Дима фыркнул.

— Название, между прочим, на умных людей рассчитано, — со значением сказал Андрей, открывая дверь и включая свет в тамбуре, — все умные люди знают: чем претенциознее название газеты, тем больше в ней лжи. Вспомни, хотя бы, советскую «Правду».

— Тогда вам следовало назваться «Неправда», — усмехнулся Дима.

– «Бульварная звезда» благозвучнее, — возразил Андрей, переступая порог второй двери, — а смысл тот же.

Дима шагнул следом и огляделся. На небольшой площади стояло несколько хаотично расставленных столов, в основном, заваленных громадными пачками газет. На нескольких столах, под горами распечаток, исчирканных бумаг и тех же газет с трудом проглядывались очертания компьютеров. Из ближайшего бумажного кратера показалась взлохмаченная голова со сдвинутыми на затылок очками.

— Да это же Димон! — обладатель лохматой шевелюры перемахнул через стол, вызвав небольшое извержение бумажного вулкана и сграбастал Лукшина за плечи, — мать-моржиха, Димон, чтоб тебя! Чуваки, смотрите, кто пришел!

— Я же говорила, Лукшин, а вы «не может быть-не может быть», — прерываемый щелчками «мыши», донесся спокойный женский голос из-за другой горы бумаг, — привет, Дим. Извини, не могу выйти — я «контрол» держу — колонки сверстываю.

— Ну вот, все в сборе, как в добрые старые времена, — из-за дальнего стола с особо высокой горой газет на нем не спеша выбрался худощавый брюнет в полукомбинезоне на голое тело и не спеша начал пробираться сквозь завалы ко входу.

— Ну вы даете! — Дима слегка отошел от первоначального шока, — у вас тут всегда так?