Антикварщики

Вид, открывавшийся из окон главного корпуса пансионата, мне шибко нравился. Помимо пейзажных красот, он обладал еще одним, главным для нас достоинством – логово Яго было видно отсюда как на ладони. Да еще и простреливалось – можно ли желать большего.

Логово представляло собой просторный кирпичный одноэтажный дом. Высокий забор окаймлял территорию соток в двадцать с запущенным садом. Яблони там сохли, вишни скрючились, по краям участка росли тропические заросли крапивы, но Яго это не волновало. У него здесь было не место отдыха, а хранилище. Дальше начиналась лесополоса и шли запущенные совхозные поля.

Официально эти владения принадлежали ТОО «Парма» – господи, кто же находит такие названия? Изредка они использовались как склад для ширпотреба. Но хранились здесь вещи и гораздо более интересные. Например, как сейчас. Мои ребята засняли, как из фургона выгружались и заносились в дом ящики, и сам Яго давал ценные указания. Неужели все-таки сокровища Седого? Сенсация года. Надо будет погладить костюм, прежде чем раздавать интервью программе «Время» и Би-би-си. Впрочем, можно не беспокоиться. Опера интервью не раздают – это привилегия генералов.

Наша милицейская шабашка внимания бандитов не привлекала. Правда, когда мы выставились здесь, «быки» приходили, вынюхивали, кто мы такие, что здесь делаем.

Маскарад оказался убедительным. А как же иначе? Фирма веников не вяжет.

– Нагрянет Коробок или нет? – Железняков нервничал.

– На ромашке погадай, – предложил я. – Нагрянет. Не сомневайся.

– А насчет главного клиента? Неужели просчитались?

– Не суетись. Еще не вечер.

Радиосвязь – вечная проблема. Оперативные рации бьют всего лишь на пару километров. Сотовый телефон для опера – роскошь непозволительная. Поэтому, как встарь, еще долго будут использоваться гонцы и письмоносцы. «Командир, тебе пакет». Знакомо еще со времен Древнего Египта.

– В нашу дежурку позвонил какой-то мужик и сообщил, что под Звенигородом собирается мафиозная разборка, – принес известие рубоповский гонец. – Москвичи наедут мочить Яго и его людей. Ожидается это в девятнадцать часов.

– Дал время на подготовку, – хмыкнул я.

– Мы заверили, что примем меры, – закончил гонец.

– Примем, – я взглянул на часы. Восемнадцать пятнадцать. Значит, еще сорок пять минут. Анонимному абоненту врать незачем. Как сказал – так тому и быть…

Стрелки подползали к семи, когда рация ожила. Переговоры мы вели лишь в крайнем случае, из расчета, что у противника все-таки может быть фиксирующая аппаратура.

– Седьмой – Первому. Проследовало к объекту три контейнера. Загружены по три-четыре «быка». Квитанции номер…

В переводе на нормальный язык это означало, что к логову Яго направляются три легковые автомашины, в каждой из которых по три-четыре бойца. Седьмой их засек, значит, минут через семь-восемь они будут здесь.

– Говорит Первый. Готовность номер один, – сообщил я.

Собровцы бросились занимать места. Один снайпер устроился рядом со мной, другой забрался на крышу. Они контролировали бо́льшую часть территории. Еще трое бойцов напялили бронежилеты и взвели автоматы.

Я поднял бинокль. Из-за лесополосы показалась кавалькада – это ударная сила Коробка. Меньшевик послал своих подчиненных за добычей. Точно, три машины. Два «жигуля» и «Волга»-«тридцать один». Она подкатила к логову. Двое помощников Яго, маячившие на территории, исчезли в доме.

– Начинаем! – крикнул я.

Собровцы кинулись вперед.

– Далеко. Могут не успеть, – ударил я кулаком по подоконнику. Уязвимость позиции наших сил в отдаленности. Но иначе нельзя – моментом бы засветились.

Загрохотали выстрелы.

– Понеслась телега по кочкам! – воскликнул Железняков, намереваясь двигать к месту боя.

– Сиди! – прикрикнул я. – Там не наша работа.

Счет шел на секунды. И наши не успевали. Я видел в бинокль, как двое нападавших завалились. Еще одна долговязая фигура рухнула. Малыш? Он. Неужели готов? Нет, жив, пополз в сторону, скрылся с моих глаз…

Кто-то с чердака по-хозяйски основательно окучивал территорию свинцом, оставляя Коробку один вариант – быть со своими парнями расстрелянным. Где же наши?.. Во! Вынырнул фургон с надписью «Черкизовский мясокомбинат». Из него посыпались бойцы. Мои ребята тоже добежали до места. Полетел над полем битвы усиленный мегафоном голос:

– Не стрелять! Милиция!

В ответ с чердака резанула очередь.

– Прекратите сопротивление! Или будете уничтожены!

Еще один выстрел. Стрелок на чердаке, по-моему, напрочь выпал из действительности.

– Нейтрализуем? – деловито осведомился снайпер.

– Пара выстрелов поверх головы, – сказал я.

Снайпер мягко нажал на спусковой крючок «СВД». Винтовка дернулась. Еще раз. Чуть ниже, и стрелку бы конец. Я видел, как из окна полетел автомат. Стрелок что-то проорал, издалека не было слышно. Наверное: «Сдаюсь, не убивайте!»