Антиквар

Он первым выскочил из барака и быстрыми шагами направился к подъезду. Спохватившись, пропустил вперёд Кузьмича, схватил за локоть бульдозером прущего Шварца. Кузьмич, обогнав их — он был всё в той же гимнастёрке, галифе и начищенных до блеска сапогах, — одним махом оказался возле машины, к которой уже преспокойно подходила Дашенька в компании двух парней (все трое нагруженные толстенными свёртками, в которых моментально угадывались свёрнутые полотна), заступил дорогу честной компании и командирским голосом, источавшим как железо, так и яд, рявкнул:

— Па-астаим, молодые люди! Что это вы тут на ночь глядя перетаскиваете?

Смолин успел прикинуть: всех картин они за одну ходку не смогли бы прихватить, наверняка собирались возвращаться ещё раз, то-то свет в кухне остался — там, надо полагать, и остальное дожидается, столь же тщательно свёрнутое, ну, тем лучше, улики налицо…

Он достал из кармана брелок, парный к тому, что оставил Фаине, нажал кнопочку и убедился по миганию красного огонька, что штучка работает. Тем временем произошло то, чего и следовало ожидать: тот, у которого оба уха остались здоровёхонькими, даже не замедляя шага, ленивым голосом посоветовал Кузьмичу убираться по семиэтажному адресу — и хладнокровно двинулся к машине.

— Нет, вы постойте, гражданин! — ухватил его Кузьмич за локоть.

Парень высвободился сильным рывком и процедил:

— Ты что, старый, давно мордой об забор не прикладывался?

Самое время было вступать в игру. Смолин быстро сделал четыре шага, непреклонно отодвинул в сторону разохотившегося Кузьмича, явно намеренного продолжать склоку не игры ради, а по велению души. Сказал с расстановочкой:

— Нехорошо, ребятки, оскорблять такими словами заслуженного человека… Нехорошо…

Дашенька, узнавшая его моментально, издала нечто вроде испуганного писка. Парнишки реагировали гораздо более шустро, оба отпустили свёртки, упавшие на асфальт, собрались было что-то предпринять…

Используя преимущество в пару секунд, Смолин кулаком влепил доброму знакомому аккурат по прикрывавшей ухо повязке — что есть мочи и качественно, так что раздался чрезвычайно болезненный вопль. Тогда Смолин с большим удовольствием пнул ценителя прекрасного пониже пупа, но повыше причиндалов и, когда тот согнулся, добавил кулаком по макушке. Второй тоже не успел рыпнуться: за спиной у него возник Фельдмаршал, пнул в сгиб колена и сложенными ладонями врезал по затылку, так что обормот головой вперёд улетел в кусты, в каковых и увяз с превеликим треском.

За спиной уже скрипели тормоза, и Смолин, спокойно обернувшись, узрел, как из размалёванного соответствующими надписями и эмблемами «жигуля» выскакивают доблестные частные охраннички, на совесть экипированные и вооружённые. Показав им безоружные руки, он произнёс внятно:

— Всё в порядке, ребята, это я вас вызывал, объект шестнадцать тире семь, на гражданочку Бедрыгину оформленный…

Вся его команда, включая Кузьмича, тоже вела себя чрезвычайно примерно и законопослушно: стояли смирнёхонько — как, впрочем, и Дашенька, настолько ошеломлённая калейдоскопической сменой эпизодов, что замерла на бетонной приступочке подъезда с двумя толстенными рулонами под мышками. В кустах всё ещё ворочался, пытаясь оттуда выбраться, ударенный Фельдмаршалом — а тот, которого приласкал Смолин, так и сидел на корточках, согнувшись в три погибели и издавая непритворные стоны.

Охранники бдительно присматривались к ним, целя из «Сайги» и двух пистолетов непонятного пока предназначения. Один, видимо, старший наряда, наконец скомандовал:

— Всем не двигаться! Сейчас разберёмся…

Совсем неподалёку вдруг вспыхнуло ожесточённое мельтешение огней, красных и синих. Две милицейских машины, заливая ночную улицу вспышками, подлетели с двух сторон, затормозили с визгом и скрежетом — потрёпанные «луноходы», видавшие виды, — и оттуда повалили целеустремлённые стражи порядка, по своей милой привычке вопившие, дабы их, паче чаяния, не перепутали с пожарными:

— Милиция! Всем стоять!

Давненько уж Смолин не помнил, чтобы он при виде милиционера испытывал такую радость. Он стоял, блаженно ухмыляясь, уже понимая, что первый раунд он всё-таки выиграл.

Подполковник Пряхин, кряжистый и степенный, показался из-за спин своих подчинённых, успевших взять в кольцо всех присутствующих (в том числе и частных охранников). Неторопливо, вразвалочку, подошёл к Дашеньке и вкрадчиво осведомился:

— А что это у вас, девушка, такое?

Дашенька таращилась на него с несказанным ужасом, как птичка на гипнотизирующую змеюку. Её смазливое личико не отражало и тени мыслительных процессов — один нерассуждающий страх. Жаль, что телепатии на свете не существует и она не могла услышать обращённую к ней мысленную реплику Смолина: «Ну что, сучонка? Думала, это такая весёлая и выгодная игра? Вот и побарахтайся теперь, паскуда…»

Что бы там ни было, а первый раунд он выиграл.