Антикризис. Выжить и победить

Отчасти я согласен с Верхотуровым. В начале 1930-х гг. был заложен фундамент тяжелой промышленности. Но в первую очередь, это были электростанции, металлургические комбинаты, предприятия по добыче нефти и угля, нефтеперерабатывающие заводы, тракторные и автомобильные гиганты. Повысилась доля машиностроения в общем объеме промышленного производства СССР. По оценкам Госплана СССР, в 1913 году в Российской империи эта доля была равна лишь 6,8 %. В 1929 году она уже составила 11,2 %, а в 1932 года возросла до 19,6 %.[49] Но этот прирост был обеспечен в первую очередь за счет такого машиностроения, как производство тракторов и сельскохозяйственных машин, автомобилей, паровозов и подвижного состава. Производство станков, энергетического оборудования, электрических машин и других средств производства даже в конце первой пятилетки все еще характеризовалось очень скромными масштабами.

Заявление Д. Верхотурова о том, что «в 1934 году Советский Союз стал экспортировать машины и оборудование», конечно, является перебором. Было бы корректнее сказать, что по ряду товаров в конце первой пятилетки мы стали обходиться без импорта. Какие-то признаки экспорта машин и оборудования появились лишь в конце второй пятилетки. После двух первых пятилеток произошло почти полное прекращение импорта по таким товарам, как тракторы, автомобили, чугун, сельскохозяйственные и текстильные машины, швейные машины, магнезит, асбест, химические удобрения, цемент и т. д. По некоторым из названных товаров СССР успел даже превратиться в символического экспортера, но уже в конце второй пятилетки… Например, в 1929 году СССР ввез из-за границы автомобилей (и частей к ним) на сумму 54 млн. руб. В 1937 г. СССР уже вывез автомобилей на 24 млн. руб. По химическим удобрениям в 1929 г. имел место импорт на 50 млн. руб., а в 1937 г. уже был зафиксирован экспорт на сумму 29 млн. руб. и т. д..[50] Партийная пропаганда того времени фиксировала каждый случай выхода СССР на мировой рынок с новым видом промышленной продукции, но присутствие нашей страна на мировом рынке часто было чисто символическим.

Хотя и медленно, но под влиянием индустриализации товарная структура советского экспорта стала меняться. В 1913 г. на долю машин и оборудования в экспорте Российской империи приходилось всего 0,2 %. В 1928 г. этот показатель был и того меньше — 0,1 %. А вот в 1938 году уже 5 % советского экспорта приходилось на машины и оборудование.[51] Отметим, что в полной мере созданный промышленный потенциал страны проявился в товарной структуре экспорта СССР лишь после второй мировой войны. В 1950 г. доля машин и оборудования в экспорте была равна уже 16,3 %, а в 1954 г. поднялась до 21,5 %.[52]

Но вернемся к импорту. Конечно, для страны было большим облегчением, что уже можно было обходиться без закупок стали, цветных металлов, нефтепродуктов, многих видов химикатов, тракторов и другой сельскохозяйственной техники, различных полуфабрикатов. Приведу в качестве иллюстрации следующую табличку

Табл. 18. Импортные закупки для удовлетворения потребностей советской промышленности (млн. руб.)

Источник: Внешняя торговля Союза ССР за первую пятилетку (1928–1933 гг.). Статистический обзор. Под ред. А. Н. Вознесенского и А. А. Волошинского. — М.: Внешторгиздат, 1933, с.11.

Еще в 1929 году из всех импортных закупок для нужд промышленности на машины и оборудование приходилось лишь 29 %. В 1932 году эта доля подскочила до 67 %. Высвободились очень крупные валютные ресурсы для закупок машин и оборудования производственного назначения. Потребность в них была по-прежнему очень острой. В 1929 году, например, металлорежущих станков в СССР было произведено 3,8 тысячи. В 1932 году их было произведено уже 15 тысяч. Вроде бы внушительный, четырехкратный рост. Но это все равно была капля в море. В 1937 году было уже 36 тысяч станков. Но и этого было крайне мало. Лишь к началу войны удалось закрыть «дыры» по многим видам металлообрабатывающих станков. Но не всем. Так что потребности в импортном оборудовании сохранялись до самого начала войны. Достаточно посмотреть на торгово-экономическое соглашение между СССР и Германией, заключенное в августе 1939 года, чтобы увидеть, что нам в Германии нужны были сложные виды машин и оборудования, которых в стране вообще не производилось. Так что «нужда в опоре на заграничные поставки» не отпала (вопреки утверждению Д. Верхотурова). Изменилась лишь структура нашего импортного спроса. А спрос этот упирался в ограничения двух видов: политические (ограничения и запреты на продажу большевикам западными странами машин и оборудования, особенно высокотехнологичных) и финансовые (наличие у нас золота и валюты для закупок).

Мировой экономический кризис как отягощающий фактор