Античные битвы. Том II

У нас, людей, нет инстинктов по заботе об экологии. Древние охотники собиратели легко и непринужденно могли поджечь лес, чтобы потом собрать полупрожаренные тушки зверей, и ничего в их сердечках от этого не екнет. Всегда можно уйти дальше. Поэтому засрать место обитания для человека, в принципе, естественно. Мы конечно сейчас люди разумные, и боремся с этими позывами, хоть и не всегда успешно — но увы, увы…

А вот на размножение у нас, внезапно, похоже есть некие ограничители. Если древние охотники собиратели вдруг оказались зажатыми на зиму в горной долине, километров на сто пятьдесят квадратных, с ограниченными ресурсами — то к гадалке не ходи, некий условный порог численности, который может прокормить местность, они не перерожают.

И особенно хорошо это видно на древних поселениях. Всегда есть граница, которую численность населения не перешагивает.

У нас очень мощный материал, который это подтверждает. Буквально, тысячелетия Иерихон или Чатал-Хуюк растут на один дом в поколение, а то и меньше. А потом, вдруг, появляется просо, или кости свежеприрученных овец — и следует взрывной рост населения. В условиях чудовищной детской смертности да и вообще не самой лучшей медицины, демографический взрыв в древности, это удвоение населения города лет за сто. Правда, естественным путем это почти никогда не происходит — обычно в тупую сразу же появляется множество домов, и поселение опять «замерзает» на сотни, если не тысячи, лет.

Да-да, чертовы мигранты, всегда рядом.

Механизм воспроизводства работает примерно так — люди сверяют свою жизнь с тем, как будут жить их дети. И если сравнение такое себе — не рожают. С одной стороны, это значит, что если в условной Сербии, люди видят что их жизненные приоритеты — квартира, машина, дача — трудно выполнимы для их детей, то они не рожают. Ну там, квартиру можно купить только по ипотеке через десять лет, например. Рожают одного-двух, потому как единственная надежда для детей, это наследство.

При этом, рядом живут албанцы, с запросами попроще — быть перманентно сытыми и иметь хоть какую-то крышу над головой. Албанцы уверены — уж это то их дети будут иметь. Сербы не дадут им голодать и дадут крышу над головой. И довольно быстро, они буквально перерожали сербов.

У древних Афин просто есть образцово показательная история с островом Эгина. Прямо почти сферическая в вакууме. Заселили Эгину. Начали конфликтовать. Вырезали Эгину — часть населения уехала на Эгину. Численность Афин восстановилась. Начали конфликтовать…

История о перманентном заселении городов, потом войне с ними, поголовной резне, заселении и повторении цикла — прослеживается примерно везде, от Азии до Китая.

По археологии у нас есть неплохо копанные участки со многими слоями городов, та же Троя, например. Сначала из полиса снималась и уплывала/уходила в даль часть граждан (иногда тупо все, как в Аркаиме, но это обычно из-за изменения климата), а уже после этого следовал демографический рост.

Еще раз — сначала миграции и только потом демография.

Так вот, примерно с IV века до нашей эры, греки продолжали сваливать из гречки, но те кто остался, перестали размножаться.

Немного конкретики — примерно в IV веке до нашей эры, греки яростно колонизировали благодатную Сицилию. Там было основано не менее десятка городов, а Сиракузы так вообще стали крупнейшим греческим городом в мире. Еще раз — крупнейшим греческим городом в мире! Греки валили на Сицилию и в Италию даже не смотря на то, что им приходилось вести бесконечные войны с древним Карфагеном и юным Римом.

С утечкой мозгов тоже все было хорошо — Македония не считалась греками вполне Грецией, но именно туда приехал уже довольно знаменитый Аристотель, учить юного Александра. Когда Александр взял Персеполь, источники упоминают об «освобождении» 800 известных греческих мастеров. Слово «освобождение» взято в кавычки, потому как не так давно был найден золотой лист, отодранный с дворца Дария и приныканный, но не отныканный. На листе имена архитекторов и скульпторов, работавших над персидским дворцом. И довольно много этих имен — греческие. Сомнительно, что имена рабов бы стали писать на видном месте. Сомнительно, что список имен выбили бы на золотом листе, чтобы никому не показывать. так что эллинистические влияние на ближней восток имело бы место и без завоеваний Александра.

Есть записи о рождениях и смертях в самой Греции, и даже некие подобия переписи.

Как вы понимаете, все это даже не не пазлы, а кусочки пазлов — но их все больше. И, в принципе, можно с хорошей долей уверенности утверждать — ко времени Александра Македонского из сраной гречки бежали все, кто мог. В первую очередь, конечно, мозги.