Анти-Горбачев-4

— Его построили по личному распоряжению Леонида Ильича в середине 70-х годов, — объяснил Примаков, — Брежнев любил ездить на поездах и отдал такое распоряжение, чтобы не мешать остальным гражданам — ведь при отъезде-приезде первых лиц вокзалы должны были перекрываться… однако, я не совсем понимаю ваши вопросы, Григорий Васильевич, — сменил он тему, — предстоящее покушение вас волнует меньше, чем история наших вокзалов?

— Почему, очень волнует, — тут же ответил генсек, — но я же вижу, что вы продумали все на десять ходов вперед — слушаю ваши предложения, Евгений Максимович.

— Ну может быть не на десять ходов, — немного смутился Примаков, — такое даже Карпову с Каспаровым не под силу. Но на 2−3 хода вполне…

— Кстати, — встрепенулся Романов, — напомните мне про Каспарова, когда вся эта катавасия закончится…

— Конечно напомню, — ответил Примаков, — а что не так с Каспаровым?

— Все с ним не так… но об этом мы попозже поговорим.

— Хорошо, про Каспарова я делаю пометку в ежедневнике, — Примаков достал из потертого портфеля, который принес с собой, толстую книжечку, открыл и оставил там короткую надпись, — а сейчас переходим к главному. Вот вкратце то, что удалось выяснить нашей службе относительно планов оппозиции…

И он развернул и положил на трибуну крупномасштабную карту столицы — Романов с большим интересом начал изучать пометки на ней.

— Судя по обилию красного цвета возле этой станции, все должно происходить где-то поблизости, — сообщил он Примакову.

— Все верно вы думаете, Григорий Васильевич, — ответил тот, — сразу после станции «Маленковская» на железнодорожных путях есть небольшой мост через Яузу… пятьдесят пять метров над водой, собран из стальных ферм, однопутный, — и он присовокупил к карте фотографии моста и прилегающей местности с разных ракурсов.

— Древний какой, — поразился Романов, — наверно еще при царе сделан.

— Все верно, — подтвердил Примаков, — при Николае Первом — тут было когда-то соединение с путями Савеловского направления, вот его и построили в 1910 году для этих целей. Идем далее… непосредственно под левобережной опорой моста наши сотрудники сегодня обнаружили десять мешков с белым сыпучим веществом, которое после лабораторного анализа оказалось гексогеном.

— Что-то я про него слышал, про этот гексоген… — наморщил лоб генсек.

— Гексоген, — начал говорить Примаков скучным голосом профессора в университете, — это белый кристаллический порошок, очень сильное взрывчатое вещество. Сильнее тротила-динамита примерно втрое. Синтезирован в конце 19-го века немецким химиком Ленце. Первоначально предполагалось его использовать, как лекарство для мочеполовой системы, но вскоре выяснилось, что гексоген сильно ядовит и в этих целях не может быть применим. Тогда другой химик. австриец Герц придумал ему более нужное применение, как аналог тринитротолуола… впервые гексоген в таком качестве использовали японцы в 1944 году на Окинаве.

— Это все очень интересно, — притормозил его Романов, — но хотелось бы приблизиться к сегодняшнему дню.

— Хорошо, приближаемся… в нашей стране гексоген производится на двух заводах, в Дзержинске Горьковской области и в Перми — в настоящее время мы выясняем, откуда произошла утечка. А что касается этого моста через Яузу, там устроена засада, и наши сотрудники ждут, кто и когда придет за этими мешками.

— А что, взрыв этого мостика может так сильно мне навредить? — поинтересовался генсек.

— Это второй интересный вопрос, почему заговорщики выбрали такой необычный способ, — ответил Примаков, — он тоже сейчас изучается. Однако давайте переходить к оргвыводам, как это практикуется на партийно-комсомольских собраниях.

— Давайте, — вздохнул Романов.

— Первое — поездку по железной дороге с Правительственного вокзала мы конечно отменять не будем, но задействуем там вашего дублера. Второе — никуда вы завтра из Москвы не уезжаете, даже и из этого тоннеля лучше не уходить… пока во всяком случае.

— А это почему же, позвольте узнать?

— Потому что у заговорщиков есть план Б, как это модно сейчас называть. В случае неуспеха основной операции они хотят задействовать своего человека из Девятого управления…

— Да что вы говорите? — изумился Романов, — у них и тут свои люди есть?

— К сожалению… — нервно усмехнулся Примаков, — один из них, кстати, провожал вас совсем недавно?

— Капитан Пасулько? — еще более изумился генсек.

— Нет, это было бы слишком очевидно… завербован второй ваш провожатый, капитан Анисимов.

— Аааа, это тот неприметный товарищ в гражданском костюме… и как же вы это установили?

— Давайте не будем углубляться в такие детали, — ответил Примаков и щелкнул пальцами.

По этому щелчку в проходе, который вел от главного хода, появились трое — в центре тот самый штатский охранник Романова в наручниках, а по бокам двое незнакомых. Охранник имел очень бледное лицо и прихрамывал на одну ногу.

— Вот, Григорий Васильевич, — сказал Примаков, когда они дошли до трибуны, — это тот самый завербованный гражданин, зовут его Иннокентий Смышляев.

— И как же он прошел фильтр при приеме в Девятку? — поинтересовался Романов.