Аннотация

Аршил появился, когда путники укладывали в рюкзаки свои пожитки, готовясь в путь. Заговорщицки подмигнул Захарову и кивком указал на выход. Выйдя во двор, Захаров увидел стоящих у крыльца баргов, и двоих мужчин с большим, холщовым мешком. Барг Зуро выступил вперед, поклонился, и торжественно объявил:

- Воин Антон! Прими этот доспех от благодарных жителей Палуги. Пусть он хранит тебя от всякого оружия, и опасностей. Помни, что в селе Палуга у тебя есть друзья, которые искренне почитают твою силу и мужество.

Захаров не знал, что и сказать. По его мнению таких слов он совершенно не заслуживал. Ну, подумаешь, пристрелил крокодила-переростка. Дело-то житейское! Разве ж это геройство? Но, видно, для сельчан это действительно важно. Ну что ж, пусть награждают. В конце концов, это приятно!

Мужчины, одетые в одинаковые по покрою шаровары и безрукавки, развязали мешок, и начали доставать из него детали доспеха. Вначале на свет появился великолепный шлем. Выполненный из спинной части брони чудища, он сохранил обломок гребня, что придавало ему вид древнеримского шлема, но вместе с тем, совершенно фантастический облик. Боковые его поверхности прикреплялись на шарнирах, что придавало шлему необходимую гибкость при поворотах головы. Весил он не больше мотоциклетного шлема.

Затем из мешка достали кирасу, сделанную из того же материала. Надевалась она точно так же, как и современные Захарову бронежилеты, и закреплялась застежками из крепкой кожи. Шипастая броня выглядела сурово и надежно. Из мешка появлялись и другие предметы: наручи, подбрюшник, наплечники, поножи. Наконец, достали и кирасы для Сержика и Люськи. Они уже стояли на крыльце, наблюдая это действо. Захаров примерил шлем, и остался недоволен: головной убор болтался на голове. Но тут один из мастеров протянул ему шапочку из мягкого, толстого сукна, на которой шлем сидел, как влитой. Люська, увидев Захарова в шлеме и кирасе, захлопала в ладоши от восторга. Даже Сержик улыбнулся, и показал большой палец.

Лошади были оседланы, на запасную лошадь загрузили поклажу путников и съестные припасы, приготовленные хозяином корчмы по приказу баргов. Все было готово к отъезду. Собралась небольшая толпа любопытных и официальных лиц. Пришлось Захарову толкнуть небольшую речь, в которой он благодарил гостеприимных жителей Палуги за доброту, и обещал еще раз посетить их. Под одобрительные крики присутствующих наши путешественники взобрались на коней, и шагом тронулись в путь.

Они проехали мимо озера, где уже проверяли сети рыбаки, и на мелководье в туче брызг купалась ребятня. Ужас озера исчез, и жизнь сельчан налаживалась. Дальше дорога поднималась в гору, и, перевалив ее, они потеряли и озеро и Палугу из виду.

За холмом дорога проходила вдоль леса, по самой его опушке. Погода стояла чудесная, солнечные лучи разогнали утренний туман, и поездка показалась путникам очень приятной. Немного напрягала верховая езда, так как никто из них не был любителем конного спорта, хотя все, хоть раз, на лошадях катались. Но, пока это им казалось веселым приключением, и они веселились, отпуская шутки, и подначивая друг друга.

В тени огромного дуба, выросшего посреди луга, они устроили привал. Вот тут уже сказалось отсутствие навыков верховой езды. С коней они все слезли с трудом, и, разминая уставшие ноги, неловко заковыляли по полянке. Сердобольная Люська достала тюбик смягчающего крема, и поделилась им с приятелями. Смазав кремом растертые промежности, они стали в состоянии продолжить путь.

Так, спускаясь в долину и поднимаясь на холмы, они проскакали до вечера. Солнце стало уходить за дальний лес, когда Захаров объявил ночлег. Они разбили лагерь у одного из ручьев, во множестве встречающихся им по дороге. Вода в нем была такой чистой и прозрачной, какую никогда не видели наши путники - типичные городские жители. В хворосте недостатка не было: слева от дороги начинался лес. Обычные березки, липы, да осины. Захаров с удовольствием размял ноги, бродя по опушке, и собирая в охапку сухие дреколья. Люська затеяла настоящий ужин, решив накормить путников до отвала, и ей это удалось. Напоследок они напились настоящего чая из своих запасов, и, поделив смены, повалились на спальники.

Первым попросился дежурить Сержик, собравшийся почитать книгу покойного колдуна. Еще не совсем стемнело, и у костра можно было спокойно разобрать крупные буквы, которыми были плотно исписаны страницы книги. А на случай темноты у него был припасен аккумуляторный фонарик с галогеновой лампочкой, которым Сержик предполагал освещать окрестности лагеря на дежурстве. Он удобно устроился у костра, и, раскрыв книгу, стал внимательно читать.