Anno Domini. Том второй

Наконец, появились первые желающие высказаться. Сначала Мороз, а затем и Серп выходили к сидящему Вулкану, и, повернувшись лицом к своим слушателям, взывали к их разуму и чувству долга. Каждый по-своему. Первый из них - Мороз, был однозначно "за" штурм. Его холодные, полные уверенности слова в наступившей тишине падали звоном отстрелянных гильз. Он говорил и говорил. О том, что не видит другого пути, что нельзя упустить единственный шанс покончить с их давними врагами. Что разросшийся Отряд справится со своими обязанностями куда лучше топчущихся на месте монахов. И что сейчас не время судить о морали или ужасаться предстоящей резне. Особенно сейчас, когда их цель так близка.

- Париж стоит мессы, - Веско закончил он, садясь обратно. А на его место вышел Серп. Его речь оказалась полной противоположностью. Сумбурная, полная эмоций и отчаяния, она доносила до каждого недопустимость подобного шага. Серп чуть ли не кричал о том, что именно в такое время нужно жить по чести и по совести. Что только человеческая мораль отделяет их от абхуманов и зверолюдей. Что решившись на такой шаг, перейдя черту, Отряд и дальше будет решать проблемы подобным образом. И, в конце-концов, сам превратиться в сборище опаснейших, потерявших себя монстро.

Артефактор не был силен в ораторском искусстве. Он говорил нечетко, запинаясь и размахивая руками. Однако те эмоции, которые он испытывал, тронули каждого, сидящего в зале.

- Мы все здесь люди. Так давайте же не уподобляться тварям, против которых мы воюем! - Призвал он, прежде чем в изнеможении упасть на ближайший стул.

Мнения разделились. Все остальные офицеры колебались, не зная, чье мнение принять. Каждый из них понимал и доводы Мороза, и чувство справедливости Серпа. Но выбирать нужно было что-то одно.

Именно в этот момент Леди поняла, что настал ее звездный час. После этих выступлений, она чувствовала, как растет эмоциональный накал в душе своего подопечного. Смятение, недовольство, страх, чувство справедливости и крепнущая уверенность. Беркут ненавидел церковников. Так, как можно ненавидеть только тех, кто полностью отвергает свои идеалы. Однако переступить через себя, присоединить свой голос к сторонникам крупномасштабной бойни он не мог. И сейчас буквально разрывался от противоречивых эмоций.

"Они слабые, лицемерные манипуляторы. То, как они превращают верующих людей в свои послушные орудия отвратительно!"

"Но это не повод убивать всех монахов. Они ведь и вправду спасают жизни, держат территорию под своим благословением!"

"Всего лишь кучку земли вокруг главной базы. Никакого милосердия - чистый прагматизм"

"Но мы такие же прагматики!"

"Да, но не лицемеры! Вулкан говорил, что будет непросто. Что мы пройдем сквозь огонь, воду и сталь, прежде чем добьемся мира. Что наши руки будут по локоть в крови, но именно ими мы создадим лучший мир!"

"По локоть, но не по шею!"

"А есть ли разница?" - Вклинился вкрадчивый голос шпионки в сумбурный поток мыслей Беркута, - "Я ведь уже убивал других людей. Бандиты, отморозки, заигравшиеся в Бога подонки. Сейчас разница просто в масштабе. Отпусти их, и церковники снова начнут свое грязное дело. А тонущий в дрязгах Ставрополь никогда не обретет мир!".

Беркут возразил и на этот аргумент, но как-то вяло. Девушке все же удалось нащупать его слабость, и она безо всякого стеснения давила. Эмоциями, аргументами, взываниями к чести и совести. Умело вплетала свои мысли в чужие, играла фактами, придавала другой окрас знакомым Беркуту событиям, не стесняясь использовать фразы недавно выступавших офицеров.

И парень не выдержал. Сначала робкая, но потом все более крепнущая уверенность в собственной правоте заставила его выйти на трибуну, удивив этим как своих товарищей, так и самого лидера.

- Карфаген должен быть разрушен! - Коротко но емко сказал он. И горящая в его глазах уверенность в собственных силах, вера в лидера и в Отряда склонила чашу весов в пользу штурма.

Эпилог

До территории Новых Христиан Коловрат с Санитаром добрались без приключений. Несколько мелких стаек обращенных, пара каких-то странных монстров, похожих на предельно мутировавших крыс, случайный ловчий, и на этом все. Практически курорт, если вспомнить, какой был предыдущий участок дороги.

Виктор только раздраженно шипел сквозь зубы, когда понял, как близки они были к своей цели. Если бы не аномалия, двое друзей смогли бы прибыть в резиденцию церковников еще вчера. Нет, Санитар не жалел о невольной задержке - слишком много нового удалось узнать. Но все эти меняющие план случайности начали надоедать.