Анх. Инцидент

Предмет был по своему проклят, снижая количество энергии носителя до нуля вне боя. И даже стократное восстановление в бою не могло компенсировать этого недостатка. НО! тут вступала в игру метка, дополняя восстановление базовое, восстановлением от "энергетического вампиризма".

Я много рыскал в сети, пытаясь найти определение этого термина в Инфинитуме, но такое свойство упоминалось только у воинов стихийников, ведущих сражение в окружении своей родной стихии. Они просто впитывали, в изобилии разлитую вокруг, энергию в себя. Но чуйка подсказывала – это не мой случай.

На данный момент мои способности как храмовника, ограничивались тремя отработанными приёмами. Как я сам их называл, "Ослепление" , "Удар Света" и "Импульс". Ослепление, это то что я применил на последнего поверженного муравья.

Внешняя грань моего щита вспыхивала яркой вспышкой, ослепляя привыкших к темноте, чувствительных к свету тварей.

Удар Света, простое усиление любого удара, что самое интересное, лучше всего, оно работало, когда я бил в рукопашной.

И последняя изученная мной способность – Импульс. Неэффективный и крайне затратный всплеск силы, годный только для отбрасывания противника.

Всё это не годилось для использования Фолианта Арсина. Мне нужны способности потребляющие минимум силы, позволяющие поддерживать достойный уровень урона при любом количестве запаса Силы. Вместе с этим, придумать такое плетение не было большой проблемой, Стрела Света, какой я её знал и видел в Тёмных Временах, вполне соответствовала требованиям. Но вот воплотить её в Инфинитуме? Какой должен быть мысленный посыл? Я слабо себе представлял, ввиду того что всю свою жизнь играл только паладином. Ближний бой, пожалуйста, но метать стрелы? Увольте.

В размышлениях я не заметил как вырубился, даже не удосужившись нормально поесть.

***

От очередного удара дверь треснула, и мелкая щепа посыпалась на пол. Изменённое тело женщины, превращённое проклятьем в вечно голодную тварь, чувствовало свежую кровь.

– Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста.. – тихий шёпот маленького мальчика, прижимаемого к груди, и неудержимые слёзы по щекам.

Старшая дочь Аура в ужасе смотрела на всё новые трещины, возникающие на хлипкой двери их ванной комнаты. Забившись в угол и прижав брата к груди, они вместе ждали конца. И она винила себя в этом. 

Ей исполнилась пятнадцать только вчера и молодая кровь ознаменовала её становление зрелости. Теперь эта кровь, манила своим запахом, беснующуюся снаружи нежить.

Аура в панике оглядывалась в надежде найти, чем подпереть содрогающуюся дверь, и её взгляд наткнулся на опасную бритву отца. 

Она дрожащей рукой подобрала её и подняла заплаканное лицо брата за подбородок.

– Прости Анель.. сейчас будет очень больно, но потом станет лучше. Я обещаю тебе. – она неуклюже вскрыла брату вены вдоль всего предплечья. 

Мальчик дёрнулся но не сопротивлялся. Он был юн, но уже понимал, быть заживо сожранным, гораздо больнее.

Аура повторила то же самое на себе, случайно задев сухожилие и теперь левая рука висела безвольной плетью. 

Брат снова прижался к ней, свернувшись клубком на её, залитых кровью, коленях. Голова Ауры закружилась и в памяти начали всплывать странные образы, будто она уже множество раз проживала подобные смерти, и эта, просто одна из них.