Английский язык с Марком Твеном. Принц и нищий / Mark Twain. The Prince and the Pauper

This quaint and gaudy spectacle (это необычное и пышное зрелище) so wrought upon the rejoicing people (так подействовало на радующихся людей; wrought — устар. от to work — работать), that their acclamations utterly smothered (что их восклицания совершенно заглушили; to smother — душить, замять) the small voice of the child (маленький = слабый голос ребенка) whose business it was (чьим делом было) to explain the thing (разъяснить эту вещь = картину) in eulogistic rhymes (в хвалебных стихах). But Tom Canty was not sorry (но Том Кэнти не жалел об этом: «не был сожалеющим»); for this loyal uproar (ибо этот верноподданный гам) was sweeter music to him than any poetry (был сладчайшей музыкой для него, чем любая поэзия), no matter (неважно: «никакого значения») what its quality might be (каким его качество могло быть). Whithersoever Tom turned (куда бы Том не обратил) his happy young face (свое счастливое юное лицо), the people recognized the exactness (люди признавали точность) of his effigy's likeness to himself (сходства его статуи с ним самим), the flesh-and-blood counterpart (двойником из плоти и крови); and new whirlwinds of applause burst forth (и новые вихри аплодисментов взорвались; to burst forth: «взорваться вперед»).

The great pageant (великая процессия) moved on (двигалась дальше), and still on (и еще дальше), under one triumphal arch (под одной триумфальной аркой) after another (за другой), and past a bewildering succession (и мимо изумительной череды) of spectacular and symbolical tableaux (захватывающих и символических картин), each of which typified (каждая из которых олицетворяла) and exalted some virtue (и превозносила какую-либо добродетель), or talent, or merit (или талант, или заслугу), of the little king's (маленького короля). 'Throughout the whole of Cheapside (по всему Чипсайду), from every penthouse and window (с каждого навеса и окна), hung banners and streamers (свисали знамена и вымпелы; to hang — висеть); and the richest carpets (и богатейшие ковры), stuffs (материи), and cloth-of-gold (и золотая парча) tapestried the streets (устилали улицы) — specimens of the great wealth (образчики великого богатства) of the stores within (запасов внутри /этих домов/); and the splendor of this thoroughfare (и великолепие этой улицы; thoroughfare — оживленная улица; главная артерия /города/, главная дорога) was equaled in the other streets (было воспроизведено на других улицах; to equal — уравнять), and in some even surpassed (а в некоторых даже превзойдено).'

'And all these wonders and these marvels (и все эти диковины и эти чудеса) are to welcome me (/должны/ приветствовать меня) — me (меня)!' murmured Tom Canty (пробормотал Том Кэнти).