Английский язык с Агатой Кристи. Убийство в Восточном Экспрессе (ASCII-IPA)

“Well,” she said, “you know everything now, M. Poirot (теперь вы знаете все, мистер Пуаро). What are you going to do about it (что вы собираетесь предпринять: «делать с этим»)? If it must all come out (если все должно открыться; to come out — появляться; обнаруживаться, становиться известным), can’t you lay the blame upon me and me only (не могли бы вы возложить вину на меня и только на меня; to lay the blame on smb. — возлагать вину /за что-либо/ на кого-либо)? I would have stabbed that man twelve times willingly (я бы с готовностью заколола бы этого человека двенадцать раз). It wasn’t only that he was responsible for my daughter’s death and her child’s (дело не только в том, что он был ответственным за смерть моей дочери и /смерть/ ее ребенка) and that of the other child who might have been alive and happy now (и того другого ребенка, который сейчас мог бы жить и радоваться). It was more than that (дело: «это» здесь /касается/ большего): there had been other children kidnapped before Daisy (были и другие дети, похищенные до Дейзи), and there might be others in the future (и в будущем могли бы быть другие). Society had condemned him (общество признало его виновным; to condemn — осуждать, порицать; признать виновным, осудить) — we were only carrying out the sentence (мы только приводили приговор в исполнение). But it’s unnecessary to bring all these others into it (но нет необходимости привлекать всех остальных к этому делу). All these good faithful souls (всех этих добрых верных людей; faithful — верный, преданный; soul — душа, сердце; человек) — and poor Michel (и бедняга Мишель; poor — бедный, неимущий; бедный, несчастный) — and Mary and Colonel Arbuthnot (а Мэри с полковником Арбэтнотом) — they love each other (они любят друг друга). …”

willingly ['wIlINlI] responsible [rI'spOns@b(@)l] future ['fju:tS@] society [s@'saI@tI] condemned [k@n'demd] unnecessary [Vn'nes@s(@)rI] faithful ['feITf(@)l]

“Well,” she said, “you know everything now, M. Poirot. What are you going to do about it? If it must all come out, can’t you lay the blame upon me and me only? I would have stabbed that man twelve times willingly. It wasn’t only that he was responsible for my daughter’s death and her child’s and that of the other child who might have been alive and happy now. It was more than that: there had been other children kidnapped before Daisy, and there might be others in the future. Society had condemned him — we were only carrying out the sentence. But it’s unnecessary to bring all these others into it. All these good faithful souls — and poor Michel — and Mary and Colonel Arbuthnot — they love each other. …”

Her voice was wonderful, echoing through the crowded space (ее голос был чудесным, отдаваясь эхом в переполненном вагоне-ресторане; crowded space — протяженность, площадь, пространство) — that deep, emotional, heart-stirring voice (этот низкий, волнующий, трогающий за самое сердце голос; deep — глубокий; низкий, полный, грудного тембра /о звуке, голосе/; to stir — шевелить, двигать; волновать, возбуждать) that had thrilled many a New York audience (который так волновал нью-йоркскую публику; to thrill — вызывать трепет, возбуждать).

Poirot looked at his friend (Пуаро взглянул на своего друга).

“You are a director of the company, M. Bouc (вы директор компании, мсье Бук),” he said. “What do you say (что вы скажете)?”

M. Bouc cleared his throat (мсье Бук откашлялся; to clear — очищать, throat — горло).