Ангел-пророк

Но очень жалко, конечно, что сон прервался на самом волнующем и интересном месте. Или не очень? Ему ведь совершенно не хотелось изменять своей жене даже во сне и даже с теми девчонками, которых когда-то любил. И вовсе он их в ту далекую пору не желал, просто немного любопытно и хотелось бы завершить эту вагонную сценку. И интересно, как бы события развивались после всего случившегося в купе? Сумел бы он любить ее после близости так же жарко и искренне, что даже туман при одном только взгляде на нее голову и все мозги забивал. И еще его немного заинтересовала ее дальнейшая судьба. Хотелось бы хоть мельком узнать.

Антон ушел на кухню и включил чайник. Все равно ведь, пока мозги на место не поставит, так и не уснет. А жена быстро почувствует его бессонное беспокойство и полезет с законными расспросами. Нечего ведь сказать. Хотя такое случалось весьма редко, но она мгновенно всегда просыпалась и требовала разъяснений и объяснений причин его бессонницы. А как ей без последствий объяснить, что во всем виноваты воспоминания, которые так разволновали и украли сон. А если уж быть до конца честным перед самим собой, так сон вовсе и не был воспоминанием. Это ведь его затаенные мысли и мечты сбывались. И правильно, что вовремя прервалось такое неправильное сновидение и до прямого контакта не дошло. Пусть эта девчонка без имени останется в памяти той глазастой и притягательной. Ведь после секса он уже не так относился бы к ней, и они оба стали бы другими. И трудно определить и предугадать, кем бы она стала для него. Может еще сильней любить стал, а может, понял, что она вовсе и не волшебная принцесса из сказки, а обычная земная девчонка со своими глупыми мыслями и поступками.

А ведь он о ней давно уже напрочь позабыл. До этого сна даже вспомнить не мог и представить, ни как она выглядит, ни как она смотрит и весело усмехается. По-доброму и игриво, словно заманивает и притягивает. А вот приснилась, словно некая дверь в прошлое отворилась, и позволила ему ступить еще раз в тот вагон и воспоминания. И даже больше, чем все происходило на самом деле. Скорее всего, Антон все-таки где-то в глубине души мечтал о большем, чем эти бесполезные, но доставляющие огромное наслаждение, взгляды в ее сторону и попытки поймать ее улыбку. Но в те далекие годы он и представление не имел, как можно вот так бесцеремонно подойти к ней и просто дотронуться. Она могла и ударить, и обругать, и обозвать всякими словами. А такого отношения к нему со стороны объекта любви Антон боялся больше смерти. Он тогда просто не смог бы представить дальнейшей своей жизни.

Вот и приснилась ему детская мечта, глубоко закопанная и законспирированная и далеко припрятанная в тайных и недоступных уголках сознания. Только вот зачем ему понадобились эти воспоминания полувековой давности! Да, ему в ту осень было шестнадцать. Паспорт уже был, а жизненного опыта никакого. Но ведь все правильно, так оно и должно быть. Откуда в шестнадцать лет браться жизненному опыту. Жизнь того Антона только-только начиналась. Ну и пусть со всеми ими, махнул рукой Антон и не стал пить кофе. Все оно так и должно быть. В молодости мы творим глупости и мечтаем о подвигах. А сейчас на закате жизни мы уже подошли к такому возрасту, когда все воспоминания выплывают наружу и требуют осмысления. И не стоит все эти сновидения так близко к сердцу принимать, поскольку теперь ему будут часто сниться сны из прошлого, напоминая, что жизнь прожита, и пора подводить итоги, расставляя все свои деяния по полочкам. А оценки пусть дает сама история. Она для того и существует, чтобы осуждать или премировать те или иные поступки и проступки.

— Опять в туалет бегал? — спросила сонно и ворчливо, широко зевая до скрипа в челюстях, жена. — Меньше чаю на ночь пить надо. По-моему, уже пора свои привычки усмирять, чтобы хотя бы спать спокойно.

— Не хочу, — вяло ответил Антон, плотно прижимая ухо к подушке и закрывая глаза, приготавливая свой организм к очередным сновидениям. — Нельзя уже в моем возрасте от радостей жизни отказываться. Сейчас от чаепития, потом уменьшить иные вкусные продукты, отказаться от алкоголя. К чему, в конце концов, так придти можно? Останется лишь кефир и мягкое кресло перед сном у телевизора. Нет, дорогая, вот желудок и мочевой пузырь затребуют, тогда и задумаюсь

— А по ночам на горшок бегать ему сильно нравится. Больно охота вот так среди ночи тащиться по собственной глупости!

— Да не мешает мне этот горшок. Подумаешь — два-три раза оторвался от подушки. Будто нас некто ограничивает во сне. Зато чаще картинки во сне меняю. Ладно, Ленусь, спи уже, лично я уже полетел к Морфию.

— Лети, коль так не терпится, — тихо шепнула Лена и сама провалилась в сон. Она умела засыпать почти мгновенно.

— Полетел, до встречи поутру, — так же вяло ответил Антон, с такой же поспешностью, как и жена, улетая в неизвестность.