Ангел быстрого реагирования

— Как, брат? Мы едва закончили третий год обучения... Нам не по силам столь сложные дела...

— Мне — и не по силам?! Я Креол, сын Креола, внук Ал­кеалола, правнук Ур-Намена, праправнук Кируру, прапрап­равнук Синликенна! Шумер не знает другого такого рода! Пятеро моих предков по мужской линии были архимагами!

— А шестой?

— Шестой был горшечником. И это не имеет значения!

— Как скажешь, брат, как скажешь. Но должен напом­нить, что даже шестьдесят великих предков ещё не делают великим тебя самого.

Креол задумчиво откусил кусок лепёшки. Шамшуддин прав, конечно. Халай Джи Беш успел обучить их двоих лишь начаткам Искусства. Теоретические знания, умение пользоваться простейшими инструментами и проводить несложные ритуалы да парочка самых элементарных за­клинаний — вот и всё, чем Креол сейчас богат. Он может стянуть свежий порез, сдвинуть с места щепку, сотворить каплю воды и зажечь пламя — больше пока ничего. Огнен­ный Меч — самое крупное из его достижений, да и тот дер­жится считаные секунды.

А у Шамшуддина есть только телекинез. Правда, на очень хорошем уровне для его возраста. Но против песча­ной бури это не поможет.

— Пошли,— решительно поднялся из-за стола Креол.

— Куда? — вежливо поинтересовался Шамшуддин.

— Спросим совета.

— У кого?

— У тех, кто знает больше нас.

— У старых рабов?

— Ты что, спятил? По-твоему, я опущусь так низко, что буду спрашивать совета рабов?

— Это опозорит тебя до конца жизни, брат,— кивнул Шамшуддин.

Креол смерил его подозрительным взглядом. Иногда ему казалось, что Шамшуддин над ним насмехается. Но поскольку тот всегда оставался подчёркнуто серьёзен, по­вода возмутиться у Креола не возникало.

Выйдя из пиршественной залы, Креол направился к ле­стнице. За тридцать восемь последних дней они с Шам­шуддином поднимались по ней не меньше сотни раз. Но сегодня Креол впервые не стал подниматься. Впервые он пошёл вниз, а не вверх.

— Брат, ты что? — забеспокоился Шамшуддин.— Ты же говорил, что в подвал ходить нельзя.

—  Говорил,— угрюмо кивнул Креол.

— Тогда почему же ты туда идёшь?

— Потому что я уже не ребёнок. Если дедушка опять ре­шит наказать меня, как в прошлый раз... ну и Кингу с ним. Ты со мной?

— Я с тобой, брат...— вздохнул Шамшуддин.— Но мне это не нравится...

В основной части подвала ничего особенного не обна­ружилось. Всё то же самое, что и везде: холодный погреб, хранящий мясо, рыбу, свежие овощи, молоко и масло. Ку­хонные рабы захаживают сюда часто, хотя надолго и не за­держиваются — вокруг царит колдовской мороз. Кре­ол-старший хорошо потрудился над подвалом Шахша­нора.

Пройдя меж рядов окороков и солёной рыбы, Креол распахнул маленькую медную дверь, густо исписанную за­печатывающими заклинаниями. За ней открылся тёмный коридор с до невозможности затхлым воздухом. Откуда-то издалека слышался тонкий звук — не то вой, не то пение.

— Смотри под ноги,— распорядился Креол, поднимая повыше светильник.

Сначала ученики мага прошли мимо двух просторных ледников, заваленных человеческими трупами. Потом по­тянулись пустые камеры, забранные решётками. А потом... потом началось самое страшное. Камеры стали простор­нее, решётки — из чистого железа или меди, а внутри — вы­резанный в полу круг, исписанный заклинаниями и испу­скающий слабый свет. На потолке — ещё один круг, анало­гичный.

Здесь держат демонов.

Правда, два первых помещения оказались пустыми. Зато в третьем Креол и Шамшуддин увидели жуткую фигу­ру. Рослый мускулистый детина без одежды... и головы. Перекатывающиеся буграми плечи, а над ними — ничего.

Но это не труп. Безголовый здоровяк бродит из угла в угол, словно погруженный в мысли. А при виде гостей он резко подскочил к решётке и замолотил в неё кулаками. Та затряслась, задребезжала — в этих ручищах таится недю­жинная сила.

— Так вот они какие — Безголовые...— поёжился Кре­ол.— Вот уж уродство...

— Он нам поможет? — осведомился Шамшуддин.

— Он? Чем? С Безголовым даже поговорить-то не полу­чится... Пошли дальше, посмотрим, кто в других камерах.

В следующей камере тоже не оказалось никого полезно­го. Какой-то мелкий демон, похожий на покрытую слизью луковицу. На Креола и Шамшуддина он зашипел, заклоко­тал, но ни одного членораздельного слова не произнёс.

— Кто это, брат? — спросил Шамшуддин.

— А Кингу его знает...— почесал в затылке Креол.— Ха­лай про таких не рассказывал...

— Неразговорчивый он  какой-то,—  задумчиво  произнёс   Шамшуддин,   стараясь  держаться   подальше   от решётки.— Пойдём дальше?

В пятой камере Креола и Шамшуддина ожидал мёртвый Злыдень. Демон-вампир Лэнга лежал на боку, скрючив руки и ноги. Ни единого шевеления, красные глаза пусты, кожа высохла, став похожей на старый пергамент.

— Похоже, дедушка морил его голодом,— хмыкнул Кре­ол.

Шамшуддин согласно кивнул. Большинство демонов весьма и весьма живучи, но им тоже нужно чём-то питать­ся. Злыдень — относительно слабый демон, и продолжите­льная голодовка сказывается на нём не лучшим образом.

Хотя не исключено, что эту тварь ещё можно вернуть к жизни. Он всё-таки ещё и вампир. Кто знает, что прои­зойдёт, если оросить эти зубы-иглы кровью?