Ангарский вариант

В отсутствие доступной к добыче нефти, ставка в экономике княжества автоматически падала на каменный уголь, запасы которого представлялись пока неисчерпаемыми. Уголь из-под современного Черемхово уходил в коксовые печи Железногорского рабочего посёлка. Там же пустили и первую мартеновскую печь в этом мире, с принудительной подачей воздуха от гидропривода. Чугуном её снабжали несколько плавилен железной руды. Постепенно посёлок разрастался, на Илим приходилось отправлять всё больше специалистов и работников. Но людей всё равно не хватало. Тунгусов же привлекать на работы, кроме погрузочно-разгрузочных, было невозможно. Они могли, устрашившись фронта работ, просто откочевать на сотню километров и вспоминать жаркий цех лишь как одно из воплощений жилища злых духов и их человеческих слуг. Так что пока они работали, свозя на оленях богатую руду Железной горы к плавильням – и то хорошо.

Небольшой прокатный стан позволял накапливать заготовки для будущего строительства от арматуры до стальных лент. Попутно, фосфаты, применявшиеся при производстве стёкол при взаимодействии с коксом и песком, дали возможность получать при сильном нагревании белый фосфор, при дальнейшей перегонки его в фосфор красный появилась возможность производить фосфорную массу для спичек, столь необходимых для абсолютно всех жителей Ангарии. Радек, тут же распорядился ставить отдельное помещения для небольшой бригады спичкоделов, разглядев в этом производстве немалую выгоду от возможного экспорта в Московию.

– Будет греметь в Европах не шведская спичка, а ангарская, – ухмылялся профессор.

Отмечать десятилетие пребывания экспедиции на Ангаре люди собрались в клубе ангарского кремля. Днём было жарко, поэтому окна открыли настежь. Накрытые скатертями столы, заставленные разнообразной снедью и питьём, стояли двумя длинными рядами. Более всего это походило на традиционное собрание одноклассников. В зале царила непринуждённая обстановка, смешки и группки по интересам, стенгазеты и аппликации, развешанные по стенам, всё это было как там… дома. Соколов не хотел превращать встречу в отчётное собрание с лозунгами и обещаниями. А просто всем вместе приятно провести вечер. Несмотря на то, что среди собравшихся до четверти присутствующих было из группы Корнея Миронова, никакой скованности у них не было. Новички быстро влились в ангарское общество, практически не отличаясь от россиян. Отличались лишь миры, откуда люди попали в Прибайкалье.

Русины и россияне делились информацией, удивляя друг друга фактами из жизни своих стран, а точнее одной страны, одинаково родной для них всех. Среди людей Миронова в основном были инженеры и техники, а так же бойцы охраны, пара биологов и один медик. В клубе они были все, а вот многих ангарцев недоставало. Не могли оставить свои рабочие места люди на угольном карьере, в Железногорске, в Порхове, на химическом производстве. А на далёком Амуре оставались люди Сазонова. Петренко, не говоря уж о его пограничниках, никак не могли оставить крепость – на границе княжества было неспокойно, погранцы постоянно наблюдали ватажки казаков, числом до сотни человек. Несколько раз назревали и стычки на Нижней заставе, исправно докладывающей о чужаках. Лишь оперативность бойцов крепости не давала казакам простора для их бесшабашного озорства. Во Владиангарск совсем недавно была доставлена партия новейших винтовок, а на службу прислано шесть человек – совсем молодые переселенцы из литвинов и пара тунгусов. Кстати, Илимский посёлок чах на глазах, литвины оказались никакими крестьянами. Городские жители, они не могли и не хотели заниматься сельскохозяйственной работой, правда, не все, но большинство из них. Потихоньку посёлок расселяли по княжеству, главным образом в Железногорский рабочий посёлок. Тут уж спуску им не давали, приходилось работать.

Так что, вместе с русинами, в зале ангарского клуба собрались чуть менее шести десятков человек. Ближе к вечеру улыбки сменились погрустневшими лицами, сознание людей занимали воспоминания о прошлом, грусть и тоска овладевали умами.

– Ладно, хорош сопли жевать, – негромко проговорил Ринат, перебирая струны гитары. Вообще, в экспедиции гитар было две и обе они активно использовались на разного рода творческих мероприятиях, часто проводимых в посёлках. При этом гитары кочевали из посёлка в посёлок. В основном пели песни общеизвестных в ангарском социуме авторов – Высоцкого, Цоя, Шевчука, Кинчева и немногих других. Даже кое-что из шансона исполняли. Когда стемнело, под шашлыки напевали негромко, больше слушая исполнителей.