Анекдот

Черезъ нсколько дней Ліодоръ ухалъ изъ П – а, съ намреніемъ, которое для него самого было неясно; онъ чувствовалъ только, что ему надобно перемнить мсто, когда судьба его такъ ужасно перемнилась. – Открылась М – ва, въ которую воображеніе и сердце его такъ часто летало, и куда онъ надялся возвратиться за тмъ, чтобы навки соединиться съ Эмиліею!.. Ліодоръ веллъ хать прямо въ До – ской монастырь. Начинало смеркаться: въ стнахъ его царствовала глубокая тишина, разительный образъ спокойствія могилъ, которыми онъ наполненъ. Въ семъ истинномъ жилищ мертвыхъ не видно было ни одного живаго существа; одни монументы представлялись взору, столь ужасные для того, кто еще ничего любезнаго не отдавалъ смерти, и столь привтливые для горестныхъ, положившихъ во гробъ милое! Между ими и смертію есть какая-то симпатія….. Ліодоръ былъ тамъ нкогда съ Эмиліею и вмст съ нею плакалъ надъ гробомъ ея матери: подл сего монумента лежалъ новой камень… Сердце нещастнаго любовника затрепетало; онъ бросился на колни – цловалъ, омывалъ слезами Эмиліину могилу – говорилъ съ мертвою какъ съ живою – описывалъ ей отчаяніе любви своей – душа его длилась между небомъ и землею, стремясь къ остаткамъ тлннаго бытія любовницы и къ тому, что составляло жизнь и красоту его… въ сіи минуты, когда сердце рвется къ милымъ усопшимъ, подымается нкоторымъ образомъ таинственная завса вчности: мы чувствуемъ дыханіе безсмертныхъ – осязаемъ, кажется, эирное существо ихъ. Живость сихъ восторговъ заставляетъ насъ думать, что они не совсмъ мечтательны, и что смерть не есть совершенный разрывъ сердецъ, которыя жили однимъ чувствомъ. Естьли мы, оставленные, умемъ нжно хранить память любезныхъ, то неужели они въ другой сфер бытія совсмъ нечувствительны къ нашей горести? Разв безсмертіе научило ихъ неблагодарности и непостоянству? какіе законы не уступятъ сил любви, когда надобно утшить милаго? и что останется нетлннаго въ душ, естьли въ ней любовь исчезаетъ?… Но сіи восторги не продолжительны; душа низпадаетъ въ горестную существенность и не находитъ вокругъ себя ничего, кром безмолвія и непроницаемости гробовъ, а въ чувствахъ своихъ одинъ слабый лучь надежды.

Въ семъ монастыр и въ сей вечеръ Ліодоръ видлъ одного старца, котораго Христіянская бесда чудеснымъ образомъ успокоила его сердце. Старецъ, говоря о сует міра, указывалъ на гробы!.. онъ утшалъ молодаго человка, но единственно такъ, какъ утшаетъ Религія – не мечтами, не видами новыхъ удовольствій въ жизни, а необходимостію покоряться таинственной Вол Всевышняго.

Ліодоръ похалъ въ свою деревню въ Во – ской Губерніи, окруженную густыми лсами. Не далеко оттуда есть монастырь, основанный (какъ говоритъ преданіе) въ шестомъ-надесять вк однимъ нещастнымъ отцомъ и супругомъ, который служилъ въ войск Царя, возвратился въ свое помстье и не нашелъ ни дому, ни жены, ни дтей: они сгорли во время его отсутствія. Онъ построилъ монастырь и былъ въ немъ первымъ монахомъ. Ліодоръ ршился слдовать его примру и навки отказаться отъ міра. Начальникъ тамошняго Духовенства, мужъ благоразумный, совтовалъ ему прежде испытать сердце свое, и назначилъ для него три года искуса. Молодой человкъпоселился въ сей уединенной обители, и два года служилъ примромъ строгой жизни древнихъ христіянскихъ отшельниковъ. Господинъ П*** (который разсказывалъ своимъ пріятелямъ сей анекдотъ) видлъ его въ исход втораго года. Ліодоръ казался въ душ и въ сердц мертвымъ для свта; на блдномъ лиц его изображалось какое-то величественное спокойствіе; онъ не хотлъ даже говорить о своихъ нещастіяхъ и потеряхъ. – Господинъ П*** увидлся съ нимъ въ другой разъ черезъ нсколько мсяцевъ: Ліодоръ обрадовался ему, повелъ его гулять въ лсъ, и закраснвшись указалъ ему на одномъ дерев имя Эмиліи. Слезы полились изъ глазъ его; онъ началъ говорить объ ней; разсказывалъ вс обстоятельства своей исторіи съ великою живостію, и слушалъ съ великимъ вниманіемъ, когда Господинъ П***, удивленный его перемною, совтовалъ ему возвратиться въ свтъ. «Нтъ!» отвчалъ молодой человкъ: «я не хочу быть предметомъ насмшекъ. – Вотъ гробъ мой!» примолвилъ онъ со вздохомъ, входя въ монастырскія ворота.

Черезъ полгода Господинъ П*** узналъ, что Ліодоръ умеръ, будучи выгнанъ изъ монастыря за непристойные поступки, которыхъ я не хочу описывать!!.. Вотъ феноменъ человческаго сердца!