Новые руководители появились в министерствах СССР — путей сообщения (Н. С. Конарев), сельского строительства (В. Д. Даниленко), тяжелого и транспортного машиностроения (С. А. Афанасьев), общего машиностроения (О. Д. Бакланов), в Госкомитете по труду и социальным вопросам (Ю. П. Баталин) и некоторых других. Изменения произошли и в ряде крупных республиканских и областных парторганизаций. После неожиданного самоубийства Ш. Р. Рашидова первым секретарем ЦК КП Узбекистана стал И. Б. Усманходжаев, а после смерти Т. Я. Киселева партийным лидером Белоруссии был избран недавний работник Госплана СССР Н. Н. Слюньков. Ушли на пенсию партийные руководители Дагестана М. Умаханов, Одесской области — Н. К. Кириченко, Иркутской — Н. В. Ванников. В Ленинграде на место Романова был избран Л. Н. Зайков, работавший до этого председателем Ленгорисполкома. Первым секретарем Краснодарского обкома КПСС был избран Г. П. Разумовский, в Иркутске первым секретарем обкома стал В. И. Ситников, в Дагестане партийную организацию возглавил М. Ю. Юсупов. На июньском Пленуме из состава ЦК были выведены всего лишь два человека, Медунов и Щелоков — «за ошибки в работе», как было сказано в коммюнике для печати. На Пленуме, однако, говорилось не об «ошибках», а о злоупотреблении, стяжательстве и взятках.
Все эти перемены в партийно-государственном руководстве были значительными, но не решающими, однако они вызвали немалое беспокойство в сложившихся еще во времена Брежнева мощных региональных и отраслевых группах руководителей, и прежде всего в клане самого Брежнева, во главе которого после его смерти оказался Черненко.
Чтобы продолжить перемены на всех уровнях партийного руководства, Центральный Комитет по предложению Ю. В. Андропова принял в августе 1983 года решение о проведении осенью и зимой отчетов и выборов в первичных, районных, городских, окружных, областных и краевых парторганизациях. В тексте резолюции ЦК содержалось важное требование: «Не могут быть терпимы факты, когда собрания проходят по подготовленному сценарию, без заинтересованного, откровенного обсуждения, когда выступления участников заранее редактируются, а инициатива и критика приглушаются».
Андропов призывал партийные организации смелее выдвигать новых руководителей, исходя из их личных качеств и способностей. Наиболее определенно этот призыв прозвучал на уже упомянутой нами встрече с группой ветеранов партии 15 августа 1983 года. Когда один из участников встречи, Я. Д. Чанышев, сказал: «Мы очень довольны, что руководство ЦК партии ведет дела по-ленински… И мы очень просим вас — не либеральничайте с теми, кто не об общем благе думает, не о работе, а только о личном благополучии», то в этом месте Юрий Владимирович прервал оратора многозначительной репликой: «Это мы вам обещаем». Собрание ответило аплодисментами.
На протяжении всего года продолжалась борьба с коррупцией и хищениями. Больше стало следователей КГБ и Прокуратуры СССР, которые проверяли факты крупных приписок и коррупции в Узбекистане и других республиках Средней Азии. По свидетельству корреспондента «Комсомольской правды» К. Баялинова, партийные решения 1983 года «исподволь подготовляли почву нынешней перестройке. На наших глазах происходила ломка стиля руководства партийного и комсомольского аппарата. Изменилась работа с кадрами, стали цениться деловитость, компетентность. В одной из областей Киргизии, которую по долгу службы мне пришлось курировать, напуганные руководители стали сдавать свои особняки и дачи под детские сады и службы быта. Я знаю людей из вузовской среды, которые на период Андропова припрятали свои ценности, "купленные" на скромную вузовскую зарплату. Тон во всем, как мне кажется, задавал Генеральный секретарь. Человек исключительной личной скромности, порой доходящей до аскетизма, Юрий Владимирович являл собой для нас, молодых аппаратчиков, образец государственного руководителя. Но при всей своей честности и целеустремленности Юрий Владимирович все же был, на мой взгляд, последним из руководителей сталинской формации. Взращенный и воспитанный этой эпохой, Андропов незримо нес прошлое в практику всей своей деятельности. Его теоретический труд "Учение Карла Маркса и некоторые вопросы социалистического строительства в СССР" содержал симбиоз старого мышления и ростков нового. Поднимаясь до высот научного обобщения накопленного опыта, Андропов опускался до практически административно-командной системы, оставаясь заложником своего времени»[272].