Андроген. Прототип

Док склонился над столом и проговорил в микрофон:

— Наташенька, у вас все готово? — и дождавшись ее утвердительного кивка, стал нажимать различные клавиши на столе, — начинаем. Следите за его реакцией.

После слов доктора шкафчики издали шелестящий звук, и по одной из трубок двинулась розоватая жидкость к моей руке. Я, как загипнотизированный, смотрел на это движение. Во рту стало сухо, по виску скатилась капля пота, жидкость дошла до катетера, спина стала мокрой. Жидкость вошла в иглу и …. Стала втекать. В меня. При этом я ничего не почувствовал, по другому катетеру из меня стала вытекать красная жидкость. «Это кровь, — подумал я, — моя кровь». Сердце забилось сильнее, дыхание стало коротким и частым, я до боли вцепился пальцами в подлокотники.

— Роман, все хорошо, эта машина работает по принципу гемодиализа, она чистит кровь, — голос Натальи вернул меня в реальность, — сейчас появится усталость и тебе захочется спать. Не сопротивляйся этому. Спи, страшного ничего не будет, я за тобой присмотрю, — я слышал это уже издалека. Звуки угасли вокруг. Тишина. До звона. На меня навалилась усталость, веки стали тяжелые, я закрыл глаза. Тьма, теплая, мягкая, подхватила меня на руки и закружила. Как тепло, мягко, сон или явь, лишь бы не кончался, не отпускай меня, кружи, кружиии…

Проснулся я не сразу. Звуки с улицы, они первыми пришли ко мне, пели и щебетали птицы.

«Странно, в Москве, в центре так поют птицы, не замечал раньше», — я не двигался, просто лежал и слушал. — «Может, это все еще сон. Сон, я ж в кабинете, привязан к креслу» — я пошевелил плечами. — «Нет, ремней не чувствую, странно. Тогда где я?» — новая порция мыслей пыталась вернуть меня из рук тьмы.

Я открыл глаза. «Дома, я лежу дома на своём диване. Дома. Хорошо» — мысли текли медленно, мне было спокойно.

«Стоп, ведь я стал частью эксперимента, со мной что-то сделали» — новая мысль ударила меня, как молот. — «Я теперь другой». Я резко сел, откинул одеяло и стал осматривать себя. «Да нет, все на месте, кто-то раздел меня. Значит, он или они привезли меня домой, положили на диван, раздели и ушли».

— Игорь, ты здесь? — голос у меня был хриплым. — Кхм, кхм. Кхм.

— Да, мастер, вы проснулись. Мне было велено не будить вас, — голос Игоря был тих.

— Игор, с тобой все в порядке? Ты странно себя ведешь, и что это за таинственность? — я спустил ноги на пол и поискал свои штаны.

— Не все уехали, здесь осталась особа, не хочу, чтоб она нас слышала, — голос Игоря становился все тише и тише. — Она там, там на кухне. Ведет себя как хозяйка. Ей не понравились мои мофги.

— Дааа. Как интересно. И это именно особа, женщина? — я поднял голову и посмотрел на камеру. — И она еще и готовит у нас. Как ты это допустил?

— Простите, мессир, мне нет прощенья. Но я не мог сопротивляться создателю. С людьми, что привезли вас ночью, прибыл и создатель меня.

— Так-так, создатель, значит. Сам создатель спустился к грешным, — я улыбнулся, представив это.

«Ночь, четверо несут бессознательное тело, и за ними шествует Творец со свечением над головой. Ха-ха!»

— Нет, мессир, он создал только меня, — Игор ответил еле слышно.

— Так, давай покончим с загадками и посмотрим, кто к нам пожаловал, — я запахнул вокруг себя на манер римских мыслителей одеяло, так как никакой одежды в обозримом пространстве не обнаружил, и направился на кухню.

У плиты стояла Наташа и готовила блинчики, аромат стоял обалденный, при этом слушала музыку в наушниках и не слышала, как я вошел.

На ней была надета легкая полупрозрачная майка и одна из бретелей соскользнула с плеча. Майка была короткой и широкой. Спортивные шортики, такие маленькие, что показывали больше, чем скрывали. Они туго охватывали попку, стройные ножки были продолжением картины. При этом весь этот ансамбль очарования и соблазнительности двигался под какой-то ритм, давая команды к поднятию и напряжению в моем организме. Таким Наташа меня и увидела.

— Роман, — она сделала паузу, — уже проснулся, — первое, что она сказала, повернувшись ко мне, окинув меня взглядом, — вижу, завтрак может подождать, — ее взгляд остановился в районе моего живота.

— Я, ыых, — из меня вырвался странный звук, похожий на вой, я сделал шаг в её сторону. Одеяло сползло с меня, цепляясь за выпуклости на теле.

— А ты можешь поразить, — сказала она, не поднимая взгляда, — и чего так долго?

Это последнее, что она сказала.

Я коснулся ее плеча, гладкого и теплого. Меня колотило от желания. «Боже, как я хотел сорвать с нее все». Во мне бился зверь, ища выход. Я притянул ее к себе, она подняла голову и посмотрела мне в глаза, губы ее раскрылись. Первый поцелуй был пугливым, смазанным, быстрым. Она бросила лопатку, которой переворачивала блинчики и обвила мою шею руками, повторив поцелуй, коснувшись своим язычком моего…. Дальше все стало стремительно ускоряться, внутри меня бушевал ураган, зверь внутри меня ревел, рвал изнутри, требовал ещё и не мог насытиться. Не отрываясь друг от друга, мы меняли позиции. Мы пили друг друга и не могли насладиться.