Андрей Тарковский. Жизнь на кресте

Хронометраж фильма — менее 50 минут. За это короткое время разыгрывалась история, происходящая одним солнечным сентябрьским днем во дворе старого московского дома, где живет семилетний мальчик, аккуратно посещающий со своей скрипочкой музыкальную школу. «Музыкант», как зовет его местная шпана, ежедневно с ужасом проходит через двор под издевательскими насмешками местной шпаны. Однажды симпатичный водитель красного асфальтового катка, укатывающего свежий асфальт на утоптанных колдобинах дворика, вступился за скрипача. Он не только разгоняет шпану, но и дает «музыканту» поработать на катке. Затаив дух от восторга, мальчик пытается управлять огромной машиной. Так начинается непродолжительная дружба двух мужчин.

Новый друг встречает мальчика, возвращающегося из музыкальной школы, и зовет его с собой на обеденный перерыв. Основная часть истории сосредоточена в этой прогулке: мимолетные события превращаются в настоящие приключения. Река жизни наводняет столицу, и все включается в ее бурное течение. «Музыкант» заступается за обиженного малыша и возвращает ему отбитый в драке с задиристым хулиганом мяч. В потоках веселого, крупного дождя друзья теряют и находят друг друга. В сверкании ливня возникает новый эпизод: толпа глазеет, как разрушают старый дом: тяжелая чугунная «баба» вновь и вновь крушит толстые кирпичные стены. В фильме этот эпизод звучит оптимистически, ведь на месте обветшалого прошлого будет расти и процветать новая Москва. Ароматом сентябрьских яблок веет от короткой зарисовки: мальчик задержался у витрины с зеркалами, за которой продавщица протягивает девочке с воздушными бантами кулек красных яблок. Яблоки рассыпаются, их размноженное отражение танцует в отсветах солнечного блеска среди осколков отражения мокрой улицы, троллейбуса, домов. Кружит, сверкая красками, как в радужном калейдоскопе.

Конфликт, возникший между друзьями, невелик, но символичен: мальчик в сердцах бросает на землю купленный для общего завтрака хлеб. Поступок возмущает рабочего, и он объясняет «музыканту» цену хлеба. В знак примирения мальчик играет на скрипке под гулкими сводами дворовой арки. Замученный школьными экзерсисами под метроном, маленький ученик впервые играет вольно и радостно, подчиняясь велению души. Рабочий парень, затаив дыхание, слушает игру своего нового друга. Теперь он с уважением смотрит на мозоль, натертую скрипкой на подбородке маленького «музыканта». Последний кадр фильма радостно живописен: мальчик в красной рубашке бежит по широкому свежему асфальту к сверкающему красному катку.

В этой первой дипломной работе Тарковского, так непохожей на все последующие, уже заметны некоторые признаки его «почерка». Совместная работа Тарковского и Юсова отличалась цветовой насыщенностью, выразительностью каждой детали. Начиная от подъезда старого московского дома, украшенного окном с разноцветным витражом, до гулкой подворотни или паркетного коридора музыкальной школы — все несет на себе печать подлинности, узнаваемости столичного быта.

Яркость, смысловая насыщенность отдельных эпизодов придавали простенькой истории полифоническое звучание.

За 46 минут экранного времени Тарковский сумел рассказать много — о дружбе, труде, о красоте мира и человеческого добра, о прелести старой, уходящей в прошлое Москвы и приходящей в тесные дворики и переулки силе обновления. Оптимистическая бодрость настроения, выразительное, яркое построение кадра — все это знающим последующие работы Тарковского кажется чуждым ему, заимствованным из другой эстетики. Никогда больше он не позволит себе увлекать зрителя красочной, световой игрой, брать в союзники такое «пошлое» понятие, как радость бытия. От первой ленты останутся лишь отдельные приемы, которыми Тарковский будет пользоваться чрезвычайно осторожно и в самые ответственные моменты. Свет и цвет из главных «героев» этой жизнелюбивой короткометражки перейдут в статус сильнодействующих выразительных средств, оттеняющих трагическое «звучание» мрачного монохрома.

В 1960 году Андрей Тарковский закончил режиссерский факультет ВГИКа с отличием. Его дипломная работа — короткометражка «Каток и скрипка» на фестивале студенческих фильмов в Нью-Йорке в 1961 году принесла начинающему режиссеру главный приз.

Отличное начало. Но Андрей и его соавтор Кончаловский уже работают над новым сценарием. Между делом Андрей успевает сняться в фильмах «Застава Ильича»[2], «Сергей Лазо», в котором он изобразил белогвардейца-негодяя, стрелявшего в героя. Режиссером этой ленты был Александр Гордон, ставший мужем его сестры Марины. Тарковскому удалось уговорить Александра снять кульминационную сцену: героя за ноги волокли по грязи к паровозу, в топке которого он будет сожжен. Эффект получился неожиданный.

— Труба моему фильму, — Александр вернулся с совещания просмотровой комиссии.

— Что же неладно? — удивилась Марина. — Все идейно выдержано.

— Оказалось, все, да не все! Боюсь, картину вообще зарежут, — нервно хохотнул Гордон, глянув на Андрея.

— Из-за меня? — догадался Андрей.