Андрей Смирнов

— Почему ты не сказал мне о том, что заключил союз с одним из Князей Света?

— Союз? — Я отрицательно покачал головой. — Я бы так это не назвал. Он принес мне в

дар Живой Алмаз Палача и дал совет относительно действий, которые нам следует предпринять, если мы хотим избежать открытого противостояния в первое время. Затем у меня был разговор с

тобой, мы обсудили стратегию, и ты объяснил, почему наш первый удар должен быть направлен

на Школу и Ильсильвар. Выходило, что предложенное Солнечным полностью соответствует

нашим интересам. Пусть они видят в происходящем свою выгоду — какое нам до этого дело? Нам

нужно время для того, чтобы накопить силы и возродить братьев. Пусть думают, что мы

выполняем за них грязную работу.

— Ты не ответил на вопрос о том, чем объясняется твое молчание, — сказал Лицемер,

посмотрев на меня. — И потому у меня закрадывается подозрение, что ты ведешь собственную

игру и вовсе не желаешь достичь той цели, которую мы все ставили перед собой изначально.

Я усмехнулся.

— А как в эту версию укладывается то, что я помог тебе возродиться?

— Не знаю. Возможно, ты хочешь войны для того, чтобы вновь предать всех нас в самый

решительный момент — на этот раз для того, чтобы выгадать себе наилучшие условия. Может

быть, присоединение к тем, кто возлег на Дне, не способно удовлетворить твои аппетиты.

Возможно, ты хочешь создать собственное царство в срединных мирах, покорив своей воле Сферы

в верхних кругах преисподней и даже, возможно, какие-то из тех, что находятся на нижних

небесах. Я не знаю.

В ответ мне оставалось только рассмеяться.

— Ты жил во мне, пока я был человеком…

— В частице тебя, а не в тебе…

— …и я согласился отдать тебе свою душу. Ты получил доступ к моей сущности Князя и

мог бы сделать меня своей маской. Ты видел все мои мотивы.

— Я помню это, — признал Лицемер. — Однако это не означает того, что теперь ты

думаешь также, как и тогда, когда я владел тобой.

— По-твоему, на протяжении столетий у меня могли быть одни намерения, а теперь вдруг

стали другие? И это твое обвинение основано лишь на том обстоятельстве, что я не счел нужным

посвящать тебя в свои секреты?

— Это обвинение основано на предположении о том, что ты мог предусмотреть мою

сделку с человеком Льюисом, — как всегда ровным голосом ответил Лицемер. — Ты мог отделить

и спрятать часть себя, и забыть о том, что спрятал. Я увидел ту часть, которую ты был готов мне

показать, убедился в твоей искренности и позволил Льюису соединиться с тобой. А затем, когда

ты стал восстанавливаться уже в качестве Князя, проникать в свои бисуриты и осознавать целые

миры как части собственного внутреннего пространства — ты впитал ту часть, которую некогда

отделил и все вспомнил. Твоя божественная сущность была разбита на тысячи частей, и Льюис —

лишь одна из них. Думаешь, я об этом не помню? В любую из остальных ты мог вложить свои

самые тайные, самые коварные намерения и планы, которые не собирался показывать мне.

Я расхохотался. Но смеялась лишь одна из моих личностей — другие занимались своими

делами в Нижних Мирах, а третьи обдумывали, что ответить Князю Лжи. При общении с ним у

всех рано или поздно возникали сложности. Ирония судьбы: Князь Лжи требовал абсолютной

искренности и не соглашался на меньшее.

— Все это попахивает тотальной паранойей, — сказал я. — Ты не веришь Кукловоду, не

веришь мне… наверное, при желании можно и Истязателя в чем-нибудь уличить… кого еще?

Крысолова? Палача?..

— Истязатель потерял память и почти всю свою силу. Местонахождение Крысолова нам

по-прежнему неизвестно. Палач мертв.

— Ну, с твои настроем после того, как первый восстановится, второй найдется, а третьего

мы воскресим — всегда можно придумывать какую-нибудь хитроумную теорию заговора,

объясняющую, каким образом все это было нацелено против тебя, против Властелина или против

наших планов по освобождению Солнечного Убийцы.

— Ты уходишь от прямых ответов, — холодно произнес Лицемер. — Ни опровергаешь, ни

подтверждаешь обвинение — потому что знаешь, что я в любом случае почувствую ложь… или ее

отсутствие.

— Мне не нравится то, что меня вообще в чем-то обвиняют — тем более, совершенно

бездоказательно. — Резко ответил я. — Мы ведь хотели забыть прежние распри. И что? Все-таки

возвращаемся к старому?

— Мне бы этого не хотелось.

— Тогда не начинай эти разговоры без причины.

— Причина есть, — сказал Лицемер. — Ты вел переговоры с одним из Солнечных.

Вероятно, вы заключили какую-то сделку, пусть ты это и отрицаешь.

— Ты уже знаешь, почему…

— Я хочу полностью увидеть вашу беседу. — Перебил меня Князь Лжи. — В том виде, в

каком она происходила. И, пожалуйста, без лишних фантазий. Ты ведь знаешь, что я их сразу

замечу.

Я пожал плечами, выдохнул ядовитый дым и соткал из него видение для своего брата.

***

…Солнце взошло, как обычно, и небо, не считая редких облаков, было почти ясным, но

что-то случилось с миром людей на востоке Яртальского княжества. Свет казался тусклым и

безжизненным, вместо утренней свежести ветер приносил горьковато-сладкий запах гниения, и