Андрей Миронов: баловень судьбы

Тем временем 8 марта Андрею Миронову стукнуло 28 лет. Так вышло, но впервые за многие годы родителей именинника подле него не оказалось – они в те дни находились с гастролями в Ленинграде. Однако Миронов решил не нарушать традицию. Прихватив с собой Егорову, он рано утром вскочил на «Красную стрелу» и отправился в Питер. И когда спустя несколько часов они ввалились в родительский номер в гостинице «Астория», те были, конечно, в недоумении. Но затем родителями именинника овладели совсем иные чувства. Менакер был счастлив, а вот Миронова не очень, поскольку рядом с сыном по-прежнему была ненавистная ей женщина. Чтобы не накалять обстановку, гости сразу после чаепития отправились гулять по городу. В гостиницу они вернулись спустя несколько часов исключительно для короткой церемонии: Миронов вручил маме роскошный букет, распрощался с родителями и отправился обратно в Москву, чтобы успеть на утреннюю репетицию.

9 марта Миронов вышел на сцену родного театра в спектакле «Дон Жуан, или Любовь к геометрии». 11-го это был «Клоп», 22-го – снова «Дон Жуан», 27-го – «Баня».

В конце марта сбылась наконец мечта Миронова – он стал автовладельцем, приобретя в личное пользование самый престижный в то время в Советском Союзе автомобиль «Волга». Как мы помним, помог ему в этом реставратор Александров (за его спиной стоял Менакер), а также «Мосфильм», выплативший ему гонорар за «Бриллиантовую руку» (почти 2 тысячи рублей). Конец марта и начало следующего месяца прошли в приятных хлопотах: автомобиль Миронова проходил техосмотр.

1 апреля Миронов играл в «Дон Жуане». А 4 апреля состоялась премьера спектакля «Безумный день, или Женитьба Фигаро». Аншлаг был такой же фантастический, как несколькими месяцами ранее на «Доходном месте». А ведь два этих спектакля практически ничего не связывало: «Место» прятало в себе фигу в кармане, а «Фигаро» было всего лишь красивой и невинной шуткой. Многие актеры, занятые в спектакле, даже роптали: дескать, другие театры ставят что-то актуальное, а мы сваяли развлекуху из французской жизни XVIII века. Однако развлекуха развлекухе рознь. То, как поставили в «Сатире» знаменитую пьесу Бомарше, стало настоящей сенсацией. Главным возмутителем спокойствия был конечно же Андрей Миронов, однако и остальные участники спектакля тоже не подкачали – играли столь же вдохновенно. В роли Графа блистал Валентин Гафт, в роли Сюзанны – Нина Корниенко (недавняя выпускница Школы-студии МХАТ), в роли графини Розины – Вера Васильева и т. д. Как пишет А. Вислова: «Вызывающе-изысканный тон задавался с самого начала спектакля. Как в старинном менуэте, галантно раскланиваясь по указке церемониймейстера, появлялись перед графскими покоями слуги, а в это время из глубины сцены под чарующие звуки „Маленькой ночной серенады“ Моцарта „выплывал“ в состоянии элегической задумчивости главный герой. Плучек буквально подавал его как подарок, сразу захватывая зрителя в план сценической условности. Ирония и вызов сквозили уже в этом наивно-откровенном сочетании прозаизма лестницы-стремянки с элегантной небрежностью позы Фигаро. Да, этот человек занимает место, его не стоящее, но сколько в нем чувства собственного достоинства! Внешняя зависимость не лишила его внутренней свободы, сохранить которую, пожалуй, труднее всего. И не случайно далее следовал жест одновременно очень театральный и очень конкретный. Церемониймейстер протягивал Фигаро розу. В этом можно было заметить и приветствие актеру, который будет сегодня царить на сцене весь вечер, но и признание личности самого Фигаро…»

Послушаем еще одно мнение – К. Рудницкого: «Фигаро удавался многим. Это – заманчивая, полная блеска и живости роль. Однако, принимая ее, артист принимает на себя обязательство почти невыполнимое: сыграть Фигаро так, как до него не играли. Это все равно что найти белый гриб на асфальте посреди улицы Горького. Тем не менее…

Фигаро, каким его играет Андрей Миронов, – прежде всего влюбленный. Именно любовь дает ему право стать героем этого спектакля. Впрочем, не одна только любовь. Артист, свободно и счастливо распоряжаясь богатствами, которые предоставил ему гениальный автор, на протяжении всей пьесы не устает демонстрировать нам изощренный, тонкий, гибкий, смелый и проницательный ум Фигаро. Ум этот светится в глазах Миронова всегда, ум этот ему самому доставляет наслаждение и передается нам то сильной вспышкой афористически емкой фразы, то витиеватым, но интересным в каждой интонации движением длинного монолога, то азартом и риском увлекательных и опасных диалогов Фигаро с графом. У Миронова в этой роли заметно уже зрелое, виртуозное пластическое и интонационное мастерство, подкрепленное природным лукавым обаянием, подкупающей искренностью улыбки, теплотой взгляда. Его Фигаро – красивый человек, в нем свежесть чувства обручилась с ясностью ума, его движения уверенно небрежны, с легкой, едва уловимой аристократичностью и развинченностью. Такому Фигаро к лицу и роскошество костюмов, и вся нарядная внешность спектакля…»