Андрей Миронов: баловень судьбы

Миронов меня тогда не раз озадачивал, и я даже терялся на некоторое время. Он находился под сильным влиянием «Современника» лучшей его поры и стремился четко анализировать роль с помощью действенного анализа, определения сквозного действия, задачи и сверхзадачи. Иногда это меня злило, но в конце концов я оценил его дотошность. Я стал готовиться к репетициям тщательнее, имея в виду главным образом определение точных формулировок и постижение точной цели того или иного конкретного текста в каждом конкретном случае, в каждый конкретный миг. Миронов очень подтолкнул меня к этой увлекательной работе…»

Что касается роли в «Интервенции», то Селестен – персонаж эпизодический. В спектакле он появляется всего лишь несколько раз, что, естественно, не очень нравилось Миронову. К тому времени он уже вырос из коротких штанишек актера массовки, почувствовал вкус к большим ролям, к признанию зрителей. И во время репетиций «Интервенции» ему в голову пришла внезапная мысль – расширить свое сценическое присутствие. Действие пьесы происходило в Одессе, герои плели свои интриги в тамошних кабаках и ресторанах под веселые куплеты. А Миронов жуть как любил подобное творчество, благо было у кого учиться: сам Леонид Утесов (дядя Ледя) был лучшим другом их семьи. Вот Миронов и решил прибегнуть к его помощи. Он пригласил Утесова на одну из репетиций, где тот спел несколько популярных одесских песенок времен Гражданской войны. Миронов эти песни тут же скопировал. Причем так блистательно, что Плучек решил вставить их в спектакль, причем отдельными номерами. В итоге к роли Селестена у Миронова добавились еще две: одесского остряка-куплетиста и парижского шансонье Жюльена. Первый распевал песенку «Здравствуйте, здравствуйте, здравствуйте вам!», второй – «Любовь – не картошка, не бросишь в окошко…»

Премьера «Интервенции» состоялась 13 мая. Говорят, Миронов в тот день не ходил, а буквально порхал по сцене. И так залихватски исполнял свои куплеты, что публика неоднократно прерывала их аплодисментами. Без сомнения, этот спектакль стал очередной вехой в завоевании Мироновым популярности в театральном мире. Стоит отметить, что в спектакле был собран поистине звездный состав «сатировцев». Помимо Миронова в нем играли: Георгий Менглет, Татьяна Пельтцер, Анатолий Папанов, Роман Ткачук, Вера Васильева, Борис Новиков, Нина Архипова, Татьяна Егорова, Наталья Селезнева, Зоя Зелинская, Валентина Шарыкина, Спартак Мишулин, Александр Пороховщиков, Владимир Ушаков, Вера Токарская и др.

16 мая «Интервенцию» показали вновь. В последующие дни Миронов играл в следующих спектаклях: 17-го – «Дон Жуан», 20-го – «Над пропастью во ржи», 21-го – «Интервенция», 23-го – «Дон Жуан», 27-го – «Интервенция», 28-го – «Над пропастью во ржи», 30-го – «Дон Жуан», 31-го – «Клоп».

Июнь начался с «Интервенции» – ее играли в пятницу 2-го. 3-го Миронов вышел на сцену театра в костюме Холдена Колфилда. Далее шли: 5-го и 9-го – «Дон Жуан», 10-го – «Интервенция», 14-го – «Дон Жуан», 18-го – «Интервенция», 19-го – «Дон Жуан», 21-го – «Интервенция», 24-го – «Дон Жуан», 27-го – «Над пропастью во ржи». В этот же день Театр сатиры закрыл свой сезон в Москве. Волею судьбы и руководства театра влюбленным предстояло расстаться почти на два месяца: часть труппы (в нее входил и Миронов) была отпущена в отпуска, другая (там была Егорова) должна была ехать в Азербайджан, чтобы выступать в частях Закавказского военного округа. По случаю закрытия сезона в театре был устроен банкет, после чего Миронов и Егорова в компании еще нескольких коллег отправились встречать рассвет на Воробьевы горы. Все были пьяны и веселы. Но самым отвязным оказался Марк Захаров, который устроил… сжигание советских дензнаков. Достав из кармана несколько купюр достоинством пять и десять рублей, он прилюдно чиркнул спичкой и призвал актеров последовать его примеру. Уговаривать присутствующих дважды не пришлось. Они тоже извлекли на свет дензнаки и без сожаления их подожгли. Кто-то даже притоптывал и припевал: «Гори, гори ясно, чтобы не погасло…»

Затем всем гуртом отправились в Волков переулок к Миронову. Егорова ехала туда с огромной охотой: ей казалось, что именно там Миронов осмелится сделать ей официальное предложение руки и сердца. А получилось совсем наоборот. В самый разгар веселья Миронов утащил девушку на балкон, где со злостью выпалил ей в лицо всего лишь одну фразу: «Я тебя не люблю!» Чем была вызвана эта злость, Егорова так и не поняла, поскольку никаких поводов для ревности она не давала. Схватив свою сумочку, она пулей выскочила из мироновской квартиры, в очередной раз дав себе клятву никогда больше туда не возвращаться.