Андрей Ярославич

Очень горевал Андрей. И не полагал, что испытает столь мучительное, острое чувство одиночества. Он справил все положенные обряды, это немного утешало, А дни стояли все такие же светлые, чудесные. Только он нарочно заперся у себя, задернул завесы на окошках. Но тонкие-тонкие лучики солнечные все равно пробивались к нему тонкими ломкими ниточками… Вдруг вспомнилась, как все хотела Анка поговорить с ним. Конечно, она хотела попросить его, чтобы и он поговорил бы ласково с молодой женой… Говорить ему вовсе не хотелось, но мысль о том, что он исполнит одно из последних желаний покойной, ободряла его… Но как же это исполнить? Он подумал, что все, что было меж ним и его женою со дня свадьбы, неверно было и дурно. И было по его вине… Он был наедине с собою, но покраснел… Подумал, что прежде, чем идти, он передаст письмо… Так поступали герои иных книг. Сейчас он совсем не думал подражать им. Это получалось невольно… Так же невольно он принялся разглядывать историю любви красавицы Фламенки и рыцаря Гильема… И невольно взгляд его остановился на послании любовном героя к прелестной красавице… Ему странно захотелось и наказать себя, и принести какую-нибудь жертву, и показать себя очень хорошо, красиво — и все это — сразу… Он бережно, и сожалея сладко, и почему-то гордясь собою, вырвал из книги два пергаментных листка, составлявших любовное послание. На одном из них он приписал очень почтительную — в несколько слов — просьбу жене — прийти в ее малый сад, и указал, когда и он туда придет. Он писал на том же языке, на каком была написана книга, и не называл по имени ни себя, ни ее. Эти листки отдал он Маргарите, и та не осмелилась смеяться или шутить, но самым учтивым образом обещалась передать княгине…

И крайне любопытно сложилась судьба этих бедных вырванных листков. Единственная уцелевшая рукопись истории любви юной Фламенки и рыцаря Гильема сохранилась в библиотеке французского города Каркассона. Рукопись эта лишена начала и концовки, и не хватает также и двух листков, содержащих, судя по всему, любовное послание Гильема Фламенке. Но самое интересное, что листки эти Мусин-Пушкин перечисляет среди текстов, содержавшихся вместе с известной рукописью, получившей позже название «Слово о полку Игореве», в сборнике, именовавшемся «Хронограф». В 1803 году Мусин-Пушкин опубликовал содержание листков на старофранцузском языке и свой перевод на русский язык. «Хронограф», как все знают, погиб в московском пожаре 1812 года, и, таким образом, оригинал любовного послания Гильема был навсегда утрачен. Мусин-Пушкин писал и о надписи на полях одного из листков, приглашавшей на свидание. Миновало почти столетие, и Блок, пленившись этой странной историей, создал свою прелестную драму «Роза и крест»…

И в назначенное время Андрей вышел в малый сад в покоях своей жены. Было так хорошо, светло, солнечно, будто и не умирал никто из близких, и не было этой мучительной свадьбы и этого почти двухлетия, когда они жили так странно, и ничего не было, а все только лишь начинается, как тогда, в Галиче, и тоже был маленький сад…

Андрей увидел ее, как она медленно шла, спиной к нему, чуть наклонив головку вперед, величавая и тоненькая. И остроконечная шапка-корона чуть колыхалась на головке, и платье голубое узорное было такое же, как тогда, и маленькими плавными волнами тянулось за ней по сухой земле… Она обернулась, и Андрей увидел в ее приподнятых скругленных руках букет опавших осенних листьев, ярких и ломких. Андрей стоял, спрятав руки за спиной. Она же опустила свои руки — золотистая, красная пышность и ломкость упали на землю… Он подошел к ней… Она смотрела на него с этой детской серьезностью и снова показалась ему необыкновенно прелестной, как тогда в Галиче, в самый первый раз… Он спросил, понравились ли ей присланные им стихи. Она отвечала все так же детски серьезно, что более всего ей понравились несколько слов, написанных его рукой… Улыбка радости осветила его лицо, глаза его были прежние — солнечные, пестрые, небесные… Он протянул ей маленькую, изящную глиняную фигурку, изображавшую крылатого льва с девичьей головкой в крутых локонах. Видно было, что работа очень старая, и, должно быть, некогда фигурка была раскрашена пестро, но теперь краска почти вся слезла. Он отыскал эту фигурку в княжой ложнице в Боголюбовском замке. Но неужели суровый и боголюбивый Андрей-Кытан забавлялся такими игрушками?.. Он знал, что это изображение сфинкса, древнего чудовища прекрасного, которое загадывало людям безответные загадки…

Она взяла у него из руки эту маленькую фигурку и смотрела на нее.

— Ты — загадка… — сказал он с нежностью.

— Нет, загадка — ты… — отвечала она тихо и серьезно. И тихо пошла от него, и он понял, что она склоняет голову и глядит на подаренную им фигурку, держа ее в приподнятых ладонях…