Читаем Андрей Боголюбский полностью

- Творец Небесный!.. Тужит Русская земля, плачут её посады и города, раздор между князьями идёт… Эх, грехи, грехи!.. Нашёлся было собиратель земли Русской, да и тому не удастся… Закат его будет кровавый!..

Василько вздрогнул.

- Про кого это ты говоришь, дедушка? - испуганно спросил он.

Нищий глубоко вздохнул.

- До чего язык не договорится! Языче, супостате, губителю мой! - проговорил он.

С этими словами он, не прощаясь с молодыми людьми, быстро зашагал по дороге.

- Недоброе сулит он, но кому - невдомёк мне! - прошептала Марина.

- Только не нам, дорогая: ведь нам он предсказал счастье! - весело отозвался Василько.

Они въехали в город.

<p><emphasis><strong>XLV</strong></emphasis></p>

Известие о победе Мстислава принёс князю Андрею Фока, явившийся одним из первых.

Распалился гневом суздальский князь: не ожидал он, чтобы такая громадная дружина была разбита, и сильно досадовал на себя, что не принял начальства над полками.

Фока подробно рассказал ему о раздорах князей и о последнем приступе.

- То-то и беда, что между князьями нашими нет согласия! - задумчиво выговорил Андрей. - Ну, да ничего! - продолжал он. - Придёт и мой черёд: в мире жить между собою не будут, ко мне же придут мириться. А где же князь Юрий? - снова спросил он дружинника.

- Он тоже спасся, но только ранен… На глазах князя показались слёзы.

- Жаль мне сына… - задумчиво продолжал Андрей. - Как бы новгородцы теперь над ним власть не забрали?! Они ведь почитают только того, кого боятся… Разбитый Юрий им не страшен.

- Они его любят, княже! - решился промолвить Фока.

Усмешка пробежала по угрюмому лицу Андрея.

- Ой, так ли?! А впрочем, тебе лучше знать: ты сам с ним в Новгороде жил, кажись, и поженился там?.. Поди, ждёшь не дождёшься вернуться к жене молодой?!

Дружинник покраснел.

- Задерживать не стану! Как только Юрий приедет, ступай с ним в Новгород!

Фока низко поклонился князю.

- А где ж твой брат названый?

- На поле ратном остался, княже, - печально ответил Фока.

- Дружинник был знатный… Не мало их там полегло… Не вернулся ко мне и отрок мой любимый, Максим, должно быть, тоже сложил голову!

Долго беседовал князь с возвращающимися беглецами. Старик Михно, не успевший отрастить бороду и волосы, не ходил в поход, он тоже с любопытством слушал рассказы беглецов. Они передали все подробности осады.

Оставшись один, князь Андрей стал обдумывать, что ему предпринять. Поражение союзной рати под Вышгородом тяжело подействовало на самолюбивую натуру князя. Он привык по своему произволу перемещать князей с места на место, ссорить и мирить их, никто из них не смел прекословить ему, когда он посылал их дружины. Волей-неволей приходилось им признавать его старейшим, первенствующим над собою. Много ему помогала в этом случае родовая неприязнь Ольговичей и Мономаховичей, а точно так же беспокойный характер Ростиславичей.

"Оставить так нельзя! - думал он. - Коль не накажу я их, то Новгород на меня подымется да и другие князья не станут меня слушать! Как быть?"

Сон бежал от него, князь старался найти новый случай, посредством которого можно было бы собрать под свой стяг союзных князей и отомстить беспокойному Мстиславу.

"Посоветоваться нужно будет со свояками да со стариком Михно. Давно я их совета не спрашивал, поди, серчают!"

За последнее время Андрей действительно перестал советоваться с Кучковичами, он делал все самостоятельно, его проницательный ум не желал над собою ничьей опеки.

В Суздаль князь заглядывал редко, а все больше находился во Владимире и в своём любимом селе Боголюбове.

Во время отсутствия Максима ближним отроком князя был Прокопий, он все время находился с ним, даже спал на пороге княжеской опочивальни.

Бессонница продолжала мучить князя, он позвал Прокопия, велел ему зажечь щепец и начал с ним говорить: одиночество томило князя.

- Откуда ты родом, отрок?

- Из Вышгорода, княже!..

Андрей невольно вздрогнул. В то время как он более всего хотел забыть о поражении своих союзников, судьба невольно напоминала ему о том месте, которое он тайно от отца покинул. Князь нервно оборвал отрока:

- Довольно, я хочу спать!..

<p><emphasis><strong>XLVI</strong></emphasis></p>

Рано утром вышел Фока за городской тын. Суздальские беглецы всё прибывали и прибывали. Печально посматривал на них дружинник, стараясь отыскать среди суровых загорелых лиц знакомые ему черты названого брата. Всё было напрасно: тот не находился.

- Не видали ли вы, други, Василько? - обратился Фока к своим товарищам-дружинникам, подъехавшим к нему.

- Где тут было в темноте разобраться…

- Должно быть, при переправе утонул…

- Не мало наших полегло…

- Эх, был бы сам князь с нами, никогда этого не случилось бы!

Сожаления об отсутствии Андрея при осаде Вышгорода слышались со всех сторон.

Под вечер прибыл и князь Юрий. Левое плечо у него было разрублено, но рана уже подживала и не представляла опасности для жизни. Он обрадовался, увидев Фоку в живых.

- Поедем вместе в Новгород! Мне отдыхать придётся… Не скоро в ратный строй вступлю! - печально проговорил князь, указывая на висящую плетью руку.

- Поезжай скорей к батюшке, князь! Он о тебе печалится.

- Соратника моего нету…

- Ты про кого, князь, говоришь? - спросил Фока.

Перейти на страницу:

Все книги серии Рюриковичи

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии