Андрей Битов: Мираж сюжета

Тема сердечной иссушенности, очерствелости становится аллегорией несчастной, вывернутой наизнанку жизни, когда привычка, она же нежелание что-либо менять, входит в противоречие с юношескими максимализмом, с латентным, подспудным бунтом, тем самым, о котором всезнающий Митишатьев говорит: «бунт будет подавлен». Стало быть, до этого подавления надо успеть вырваться, почувствовать себя свободным и разочароваться в этой свободе, которой по большому счету нет.

Битов пишет: «Тут уже было не воспоминание-узнавание, а нечто обратно и противоположное: садизм разочарования – изнанка, негатив прежних чувств… и тем страннее, где-то вдали, мутно, показалось ему подобие… потому что, обратным ходом, прежние-то чувства были спечатком с того же негатива». Однако не слишком ли сложный алгоритм поведения задает автор своим героям?

Может быть, он все усложняет при объективной попытке заглянуть в себя как можно глубже?

Может быть, все гораздо проще?

В начале 1980-х годов музыкант и поэт Михаил Васильевич Науменко, более известный как Майк, изрядно понизив градус экзистенциального кризиса молодых ленинградских интеллектуалов, напишет свои знаменитые «Хождения», и многое станет понятным, относительно битовских мальчиков в том числе:

Мальчики и девочки ходят по улицам, надеясь неизвестно на что.
Мальчики и девочки сидят на скамейках, в парадных и в кино.
Их личная жизнь зависит от жилищно-бытовых проблем,
И если бы не было этих проблем, то каждый завел бы себе гарем.
Дома – мама и папа, в гостиницах – мест нет.
В общаге на вахте стоит вахтер, непреклонный, что твой Магомет.
Целоваться в парадных – это так неудобно, особенно зимой.
Все члены стынут, люди ходят мимо, отсутствует душевный покой.
Летом можно оказаться друг с другом в лесу, но до леса час езды.
А если местные гопнички поймают тебя, то можно получить по ушам.
И так мальчики и девочки ходят по улицам, надеясь неизвестно на что.
Мальчики и девочки сидят на скамейках, в парадных и в кино.
Мальчики и девочки ходят по улицам, им негде друг друга любить,
И если нам с тобой негде любить друг друга,
давай тогда хотя бы ходить, давай!

«Побродили, выпили свою бутылку на скамейке у залива, под большой сосной… подышали заливом и потихоньку двинулись к электричке. В вагоне их совсем разморило, и они проспали до самого Ленинграда. И расстались, Алексей даже провожать не пошел – время позднее, а завтра рано вставать» («Улетающий Монахов»).

* * *

Круговерть страстей человеческих, а также атмосфера поэтического неистовства во второй половине 1950-х годов в студенческой среде Ленинграда не могли не накрыть Андрея.

По воспоминаниям журналиста, театрального и кинокритика Натальи Шарымовой, местом частых литературных посиделок творческой и околотворческой молодежи в то время были Публичка на Фонтанке, ресторан «Восточный» и «Крыша». Также большими компаниями – Виктор Голявкин и Сергей Вольф, Сергей Кулле и Владимир Уфлянд, Михаил Красильников и Константин Азадовский, Владимир Британишский и Глеб Горбовский – любили выезжать за город, в Солнечное или Комарово, в Пушкин или Павловск. Битов был завсегдатаем этих встреч и поездок.

Но грянул 1957 год.

Все произошло быстро и немилосердно – Андрея отчислили из института за неуспеваемость и призвали в армию.

Военную службу он проходил в строительном батальоне в поселке Чикшино (Печорский район Коми АССР, ныне муниципальный район Печора Республики Коми).

Битов пишет: «Я был выгнан из Горного института, я прошел стройбат. Стройбат тогда был освобожденной зоной. Он находился на территории бывших лагерей. Я думаю, он и придуман-то был для того, чтобы кем-то эти пустые лагеря заполнить».

По уточненной информации выяснилось, что в поселке Чикшино в 1940-х–1950-х годах базировались леспромкомбинат № 795, строительный батальон ВС СССР, а также учреждение ЩС-34/17 (колония). В 1967 году в поселке также была открыта колония усиленного режима ПЛ-350/1, где отбывали наказание так называемые первоходы, осужденные за тяжкие преступления, связанные с грабежом, разбоем, наркотиками, убийствами, насилием (срока от трех с половиной до 15 лет). В 2002 году колония была расформирована.