Андрей Белый

М. А. Скрябина передала Д. Е. Максимову 6 писем (из них 5 — на открытках): 4 — Клавдии Николаевны (из них 3 — позднейшего времени, 1946, 1947 и 1964 г.) и 2 — Андрея Белого. Первое из писем Андрея Белого отправлено из Лебедяни; с 9 августа по 29 сентября 1932 г. Белый и К. Н. Бугаева жили там у отбывавшей ссылку Е. Н. Кезельман [1187], Мария Александровна к тому времени добилась разрешения покинуть Лебедянь и переехать к Татаринову по месту его ссылки. [1188]Приводим его текст:

Лебедянь. 11 августа.

Милые, дорогие Машенька и Владимир Николаевич, — привет из Лебедяни. Наконец после долгого морока московских дней вырвались; живем в хорошо Вам известных комнатках, Машенька, и отдаемся пока что прекрасной лени. Милый, хороший, дорогой Владимир Николаевич, Вы простите мне, что так скудно писал Вам; но в Москве, с января до августа кроме работы у меня шли кампании на разных фронтах, — квартирном, книжном, материальном [1189]и даже хвостяном (мы с К. Н. жили под «хвостом» от молочной), можно сказать, под звон разбиваемых стекол [1190]; наконец после долгих, долгих упорств, кажется, фронт жизненных трудностей прорван: квартира почти на 100 % обеспечена [1191]; все три тома моих идут [1192]; получил спокойную работу на целый год; и даже материальные затруднения в принципе (т. е. в договорах) миновали. Дорогая Машенька, еще раз горячее спасибо за Вашу помощь; мы лично с К. Н. не воспользовались ею, но зато мы вложили ее в мой квартирный аванс; и теперь благодаря Вам я оказался плательщиком по вычислению на 104 % и стою 2-ым кандидатом на 30–40 квартир (всех претендентов 300); когда вернемся из Лебедяни, я тотчас Вам с благодарностью возвращу долг, решивший судьбу квартиры.

Милый Владимир Николаевич, как-то очень горячо полюбил Вас; и хотя мы далеко друг от друга, но мне кажется, что за эти 1  1/2 года я очень, очень, очень узнал Вас; и узнав, полюбил. Ну, прощайте, милые мои, будьте тверды и радостны.

Остаюсь искренне любящий Б. Бугаев.

Второе письмо Андрея Белого, адресованное М. А. Скрябиной, относится ко времени его предсмертной болезни. Первые ее симптомы (обморок, сильные головные боли) Белый пережил в Коктебеле 15 июля 1933 г., после этого он и К. Н. Бугаева, в нарушение предварительных планов, вернулись в Москву, и там началось лечение. 25 августа 1933 г. К. Н. Бугаева писала М. А. Скрябиной в Ленинград (ей и Татаринову удалось сократить срок ссылки): «Ходили с Б. Н. к доктору, потом ходили в лабораторию за анализами. Доктор очень напугал: назначил строгий режим — не курить, не пить сразу горячего чая, не подниматься на лестницы и т. д. … Анализы благополучные, только давление крови повышенное. В этом все дело». Скрябина сразу же откликнулась на эти тревожные вести. 2 сентября 1933 г. Белый записал в дневнике: «… забота о пьявках; письмо М. А. Скрябиной (из Ленинграда): она дает полезные советы, как обходиться с пьявками»; 11 сентября — там же: «Пишу Машеньке Скрябиной открытку: благодарность за „пьявочницу“» [1193]. Эта открытка была направлена уже по постоянному московскому адресу Скрябиной [1194]: